Путин боится перелома в войне и отвлекает ВСУ от важных целей: интервью с генералом Маломужем

Бахмут по-прежнему остается знаковым населенным пунктом для страны-оккупанта России и лично для ее главы Владимира Путина. Сдача города де-факто будет означать перелом в войне. На фоне успехов Сил обороны Украины враг на ряде направлений, в том числе на Бахмутском, пытается оттянуть украинские силы от двух важных для него направлений – Бахмута и юга нашей страны. Для этого оккупант организует контратаки на определенных участках фронта.

В частности, крайне важен для него Токмак. Там оккупационная армия в спешке делает оборонительные сооружения, зарываясь в землю на два уровня. Но проблема в том, что у врага уже нет времени на "стационарные", а значит, действительно прочные рубежи. Эти временные заграждения не являются серьезным препятствием для Сил обороны Украины. Взятие Токмака и Мелитополя – лишь вопрос времени. Далее начнется наступление на юг. Такой прогноз в эксклюзивном интервью OBOZREVATEL озвучил руководитель Службы внешней разведки Украины в 2005–2010 годах генерал армии Николай Маломуж.

– В последней сводке Генштаба ВСУ сообщается о том, что противник безуспешно пытался восстановить позиции в районе Авдеевки на Бахмутском направлении, а также атаковал позиции ВСУ в районе Марьинки и Красногоровки. Какова цель оккупанта на этом участке фронта? Считаете ли вы, что эти действия врага могут быть просто попыткой отвлечь наши Силы обороны от юга?

– В первую очередь противник пытается прощупать нашу линию обороны и, возможно, совершить контрнаступление, отодвинуть наши войска или даже прорвать оборону. Такая попытка была возле Купянска, но не удалась. Поэтому сейчас враг концентрирует силы вблизи Авдеевки, Марьинки.

С какой целью? Действительно, одна из целей – отвлечь наши силы на другие участки фронта, прежде всего с Бахмута. Потому что этот населенный пункт является для Путина фактически моментом истины и имеет военно-политическое значение. Освобождение Бахмута будет означать перелом в войне, если еще не стратегический, то морально-политический.

Поэтому Путин бросает все силы на Бахмут, на направление Авдеевки и Марьинки, чтобы мы снимали свои силы с Бахмутского направления и перебрасывали на этот участок из-за угрозы прорыва. Это одна из основных задач в этом регионе – отвлечь наши силы и средства, которые сейчас идут по Клещеевке, Андреевке, с юга и севера охватывают Бахмут, и переориентировать их на другие участки.

Вторая составляющая – противник практически не имеет успеха, он прощупывает Купянск, видит, что не удается сдвинуть нашу оборону в районе Бахмута. Поэтому Путин дал указание задействовать еще один формат – начать наступательную операцию на Авдеевку, Марьинку, частично на Запорожском направлении. Шойгу заявил, что задействовал имеющиеся резервы вплоть до кадровой новой армии, которая укомплектована и вооружена только на 50%. Одновременно часть более опытных подразделений врага переброшена под Бахмут, чтобы сдержать наше наступление и не потерять город.

Тут есть еще и информационный формат. Все военкоры и российские СМИ задействованы для освещения действий оккупационной армии на этом направлении как успешных.

Третья составляющая – не допустить усиления наших возможностей на южном направлении. Имея очень четкий формат фронта на Авдеевско-Марьинском направлении, мы можем использовать дополнительные резервы для продвижения в районе Работино, Вербового и Токмака. Враг предполагает, что мы не перебросим туда больших сил с Донецкого направления, что наши наступательные операции замедлятся. Враг рассчитывает, что Силы обороны не смогут полностью перерезать логистику в районе Бахмута, перекрывая Токмак – очень важный центр логистики.

Если Токмак будет перекрыт, это фактически лишит врага возможности массово использовать огневые средства на Запорожье, удерживать свои позиции и контратаковать. Не будет логистики, не будет поступления боеприпасов и живой силы, появится предпосылка для более плотного продвижения Сил обороны к морю – Мелитополь, Бердянск – и, конечно, создания условий для мощного флангового удара по запорожской группировке врага, которая не будет иметь поддержки.

– По поводу сухопутного коридора. По информации мэра Мелитополя Ивана Федорова, российские оккупанты пытаются удержать его. Для этого они оборудуют сложную систему окопов, двухуровневые подземные блиндажи и новые укрепления под Токмаком. Насколько это усложнит задачу Сил обороны Украины?

– Спешное сооружение различных видов укреплений, включая многоярусные, попытка создать новые полосы обороны – враг пытается копать и окопы, и блиндажи, и противотанковые рвы – это естественная модель упреждения наших возможных атак. Но в чем проблема? В том, что у них уже нет времени что-то строить стационарно.

Действительно, в тактическом формате они могут сдержать нашу легкую пехоту, наши атаки. Но возможности врага невелики. Мы, используя комплексный подход, нанося удары дальнобойной артиллерией, самоходными установками, танками и задействуя пехоту, будем разрушать эти временные сооружения врага. Удержаться на таких позициях будет практически невозможно.

Поэтому, думаю, эти действия не сыграют решающей роли в удержании Токмака и других оккупированных городов, включая Мелитополь. Самое главное для нас сейчас – нейтрализовать логистический путь к Токмаку и взять город в полуокружение. Это будет решающим фактором. Затем освобождение Токмака и Мелитополя будет лишь вопросом времени.

Дальше мы будем развивать наступление на юг. Потому что группировка оккупанта, лишенная средств, техники, боеприпасов и поддержки в живой силе, обречена на провал. Помню, как было с Херсоном. Мы взяли его практически в огневое окружение, и враг был вынужден его оставить. Здесь же будет окружение с востока. Возможны и операции со стороны Херсона – это будет окружение большой секторальной группировки врага.

Но это более дальняя, стратегическая перспектива. Сейчас вопрос тактический – преодолеть укрепсооружения врага. Но операцию необходимо провести грамотно. Я считаю, что не нужно сильно вгрызаться в оборону, это тяжелый формат и не всегда эффективный. Необходимо проводить системные огневые удары, диверсионные операции, возможно, высадку большого десанта Сил специальных операций в этот регион. Это лишит врага возможности что-либо там делать – и защищаться, и использовать какие-то оборонительные сооружения.

– По информации Института изучения войны, сегодня российская оккупационная армия испытывает большие проблемы с кадрами. В частности, привлекают наемников из Непала и даже с Кубы. В октябре в России стартовал осенний призыв, планируется призвать 130 тысяч человек. По вашему мнению, какие реальные возможности для усиления имеет враг? Будет ли полная мобилизация?

– За счет осенней мобилизации не может быть существенного укрепления, потому что призывники – это молодые парни без мотивации и элементарного уровня подготовки, тем более боевой. Если они будут направлены на фронт, это будет пушечное мясо. Это будет путь в один конец.

Даже укрепление отдельных секторов такими силами не решит проблем. Мы знаем примеры, когда молодые бойцы оккупационной армии, распивая спиртное, шли в атаку и массово гибли – практически они погибли в считаные часы после того, как начали участвовать в боевых действиях. Так что больших перспектив здесь нет.

Но они частично возобновляют структуры "Вагнера", набирают из запаса тех, кто имеет воинскую специальность, и это определенное усиление. Небольшое, потому что в едином формате "вагнеровцы" действовать не будут, им никто не разрешит создать отдельную структуру на 50 тысяч человек, поскольку они показали свою ненадежность. Поэтому "вагнеровцы" будут воевать разрозненно, по разным частям, и использоваться на отдельных тяжелых участках боев, для проведения атак или контратак и так далее.

Что касается наемников, то они более мотивированы, хотя их немного. Путин назвал цифру 60 тысяч, но здесь имеются в виду все – и по квотам, и принудительно, поэтому кажется, что это большой контингент. Но на самом деле за год они набрали порядка 12 тысяч наемников и будут использовать их на различных участках.

Идет вербовка среди иностранцев, в первую очередь в странах СНГ, а также странах, где РФ имеет свои контингенты. Это арабский Восток, особенно Сирия, частично Африка и Куба. На Кубе наемничество, служба в иностранной армии, даже дружественной, считается преступлением. Кубинцы сейчас проводят расследование в отношении тех лиц, которые завербовались в РФ.

Большого наплыва не будет. Кроме того, эти бойцы из других стран, не зная обстановки, не имея мотивации, а имея только цель заработать, при серьезных боевых операциях, а тем более при очень мощном огне, будут сдаваться. Это не те люди, которые будут эффективно бороться за что-то. Как только будет угроза реальной смерти, будет полный откат. Они будут бежать или сдаваться.