Самолеты РФ боятся отверток, их можно уничтожать китайскими дронами. Интервью с полковником Свитаном

Атака дронов на военный аэродром в российском Пскове в ночь на 30 августа была удачной. Повреждено четыре тяжелых военно-транспортных самолета Ил-76. Фактически началось уничтожение воздушного моста в Крым, который российские оккупанты стали активно использовать после серии удачных атак на Крымский мост.

Но парадокс заключается в том, что вся военная авиация, если она не в воздухе, а на земле, крайне уязвима. Самолеты производят из легких сплавов. Любое повреждение, даже нанесенное отверткой, может полностью вывести воздушное судно из строя. Сегодня украинские ударные дроны не могут достать российские самолеты, базирующиеся, по иронии судьбы, в месте компактного проживания украинцев на Амуре, вблизи населенного пункта под названием Украина. Но там, у границы с Китаем, украинские разведгруппы могут применять против авиации врага китайские дроны, предварительно снабженные взрывчаткой. Об этом в эксклюзивном интервью OBOZREVATEL рассказал военный эксперт, летчик-инструктор, полковник ВСУ в запасе Роман Свитан.

– По военному аэродрому оккупантов в Пскове был нанесен удачный удар дронами. В результате четыре тяжелых военно-транспортных самолета Ил-76 были повреждены. Как вы расцениваете этот факт? Значит ли это, что российская военная авиация достаточно уязвима?

– Вся военная авиация, если она не в воздухе, а на земле, уязвима. Потому что самолеты, вертолеты и так далее в основном выполнены из легких дюралюминиевых сплавов. Потому по большому счету любое повреждение, нанесенное даже отверткой, может привести к выходу из строя всего самолета или авиационной техники.

Поэтому именно на земле самое удобное место, где можно выводить авиацию из строя. Аэродромы, на которых расположена боевая авиация, являются легальной целью и приоритетом при работе наших специализированных разведывательных структур, которые либо контактно, либо в удаленном доступе с использованием беспилотников наносят удары по самолетам. Это приоритет.

Закрыть, спрятать самолет практически нереально, поскольку каждый самолет, особенно большой – транспортник или стратегический дальний бомбардировщик – это очень большая техника. Ее в ангар не спрячешь, под землю не закроешь. И даже в капониры заход беспилотников довольно прост.

Уничтожение российских самолетов на аэродромах – это только начало уничтожения всей авиации РФ в местах базирования. Подойти – легко, выполнить – легко, а дальше мы видим последствия.

Кстати, то, что начали уничтожаться транспортные самолеты – это фактически начало уничтожения и воздушного моста в Крым. Потому что после нанесения ударов по Крымскому мосту, естественно, россияне будут переправлять военные грузы либо кораблями флотилии Черноморского флота, либо авиацией. А это Ил-76 и Ан-12.

Так что вывод из строя таких самолетов – это перспективный удар по воздушному мосту России как таковому.

– Но некоторые военные аэродромы России расположены на расстоянии более тысячи километров от границ Украины. Я называю эту цифру, потому что украинские дроны могут преодолевать именно такое расстояние. Является ли это принципиальной проблемой для уничтожения авиации врага?

– Нет, абсолютно нет. Дело в том, что дроны работают на дальности боевого радиуса, а это примерно 500-700 километров. Они летят не по прямой, а по искривленному маршруту, а значит, прямая дальность меньше. Но это основной боевой радиус всей армейской авиации – порядка 500 километров. На эту дальность мы будем уничтожать авиацию врага с помощью дронов, БПЛА самолетного уровня типа "Бобер" (БПЛА производства концерна "Укроборонпром". – Ред.). Это БПЛА, которые летают на Москву и к ближним аэродромам в РФ.

Что касается дальних аэродромов России, куда идут дальние и стратегические бомбардировщики, то до них не тысяча, а тысячи километров. Они могут уйти на расстояние до 7 тысяч километров, аж в населенный пункт Украина, в Черниговку на Дальнем Востоке. Есть там такая территория, где сто лет назад украинцы поднимали целину. Туда были перемещены наши хлеборобы, это так называемая Закитайщина в районе Амура. Там много украинских сел, украинских фамилий. Там есть и военные аэродромы.

Но там могут работать разведгруппы. Они могут использовать те же беспилотники коптерного типа. Скорее всего, именно такими дронами недавно были уничтожены Ту-22 на аэродроме "Сольцы" и, скорее всего, Ил-76 в Пскове.

Эти самолеты можно уничтожить прямо рядом с Китаем коптерными дронами китайского производства, а найти взрывчатку и поднести их ближе к самолету, особенно к полукрыльям, тоже можно. В каждом полукрыле у самолета находится несколько тонн авиационного керосина. Поэтому достаточно просто поднести туда взрывчатку, подорвать ее, и сгорит весь самолет.

В таком режиме можно уничтожать самолеты и на Амуре, и на Кольском полуострове – те же Ту-95 и Ту-160, которые там есть. Скорее всего, мы и будем выполнять эти задачи. Думаю, куда бы эти самолеты ни переместили, мы их уничтожим.

– Тогда возникает вопрос, можно ли нам защитить истребители F-16, которые уже через несколько месяцев могут быть переданы Украине. Ведь, как вы сказали, любая авиация уязвима.

– Да, любая авиация уязвима. Вопрос в ее размерности и в том, где она находится. F-16 будут стоять дальше, чем за 500 километров от линии фронта, от линии восточной границы, то есть за пределами прямого воздействия беспилотников противника. Скорее всего, они будут базироваться на западных аэродромах. Конечно, это увеличивает подлетное время, но F-16 могут заправляться в воздухе, если это будет необходимо. Также есть топливные базы, которые увеличивают радиус действия самолетов до тысячи километров.

Их не достанет ни "Ланцет", ни "Орлан" на прямом управлении. Это практически нереально. Этим мы их обезопасим. От ударов российскими ракетами, которые не идут на прямом управлении, а идут по координатам, будем защищать рассредоточением, постоянным перемещением самолетов с места на место. Это оптимальный вариант.

Так мы прятали от ударов и обезопасили нашу авиацию. F-16 – это ведь маленькие самолеты, это не Ил-76 или Ту-160. В них есть транспортное устройство, которое будет их просто перемещать по взлетной полосе, по стоянкам или просто по грунтовке в зависимости от задач.

Эти механизмы у нас уже отработаны. Дальностью, рассредоточением и перемещением мы спасаем наши самолеты от прямых ударов россиян.

– В последние дни произошло сразу две трагедии, в результате которых погибли украинские летчики – на Житомирщине и под Бахмутом. Считаете ли вы, что речь может идти о спецоперации агрессора, особенно накануне передаче Украине истребителей F-16?

– Нет, однозначно нет. Дело в том, что обе катастрофы произошли от столкновений летательных аппаратов в групповых полетах на предельно малой высоте.

Такие виды полетов – самые опасные из всех, которые существуют в авиации. Потому что один из самолетов или вертолетов практически прижат к земле. При этом они летят на больших скоростях.

– То есть времени на реакцию в таком случае у летчика уже нет.

– Да, нет времени даже на принятие решения. Большие скорости – 250 километров в час у вертолета, 600 – у самолета, на предельно малых высотах, несколько метров от земли, куча препятствий. И когда второй борт рядом – неважно, с принижением или с превышением – у летчика крайне ограниченный маневр.

Поэтому когда эти два вида опасных полетов – групповой и на предельно малой высоте – совмещаются, очень большая вероятность столкновений. Именно поэтому в этих двух случаях произошли столкновения и гибель летного состава.

Дело в том, что в любом случае нужно летать парой, отрабатывать групповую работу, так как боевые задачи выполняются в основном парой. А летать на предельно малых высотах нас заставляет отсутствие нормальных самолетов, которые могут себя обезопасить, с системами РЭП, и прикрыть.

Потому мы вынуждены идти между землей и лучом локатора противника. А луч начинается с высоты в 30 метров – он уже видит нас. И в этом диапазоне, от 0 до 30 метров, нужно прошмыгнуть, проскочить. Одному самолету еще хватает этого расстояния, а двум – нет. Потому что они идут не на одной высоте – либо с принижением, либо с повышением. Значит, один из вертолетов или самолетов практически стелется у земли. В общем, есть проблемы.