Яковенко: капитуляция Путина в Москве или смерть – есть два пути закончить войну. Интервью

В условиях войны против Украины глава государства-агрессора России Владимир Путин удерживает внутри страны силовые структуры, в частности, свою "личную гвардию", ФСО, для подавления возможных массовых протестов. При этом пропаганда уверяет россиян, что РФ воюет не с Украиной, а с НАТО.

Настоящей победой украинской армии была бы капитуляция Путина в Москве. В противном случае путинский режим может прекратить существование только со смертью самого Путина.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZREVATEL высказал российский оппозиционный политик и журналист Игорь Яковенко.

– Последние закрытые опросы ФСО показали падение поддержки "спецоперации" Путина в России и его личного рейтинга. С чем это связано?

– Прежде всего, я должен сказать, что все эти так называемые закрытые опросы ФСО – это еще большая фигня, чем опросы ВЦИОМ. Практика показывает, что обычно эти опросы довольно сильно занижают поддержку власти, потому что ФСО нуждается в том, чтобы показать Путину, что нужно ужесточать, укреплять безопасность и так далее.

У них интерес как раз в том, чтобы показать свою нужность, а показать свою нужность можно только в том случае, если они ухудшают ситуацию. Поэтому я не вижу особого смысла в комментарии этих документов, потому что все, что исходит от ФСО и направлено к президенту, нацелено не на его информирование, а на отстаивание своих ведомственных интересов.

– На параде Победы мы услышали от Путина тотальное оправдание своих действий. Российская пропаганда тоже оправдывается перед гражданами РФ за то, что Украину не удалось взять за 3 дня?

– Судя по выступлениям официальных лиц, по прессе, объясняют это тем, что ни с какой Украиной никто не воюет – воюют с НАТО. Ну а НАТО – это достаточно серьезный противник, вся объединенная Европа, Америка, весь мир.

Раскручивается миф о "великой победе", когда вся Европа во главе с Америкой, оказывается, воевала с Советским Союзом. Сейчас точно так же вся Европа во главе с Америкой воюет против России.

– И как, россияне верят этому?

– Какая-то часть – да, потому что на самом деле восприятие этой пропаганды связано с тем, что она никак не соприкасается с жизнью. Поскольку россиянин не имеет ни малейшей возможности повлиять на поведение власти, у него нет мотивации изучать, а что происходит в стране. Ему некуда девать это знание.

– Что с российскими силовиками? Они участвуют в войне против Украины? Или все же остаются на страже режима?

– Конечно, участвуют. Но какие из них бойцы? Прежде всего, воюет нацгвардия. Но, конечно, не все. Большая часть остается на хозяйстве, для подавления внутренних протестов, для того, чтобы присматривать за пятой колонной, и, если она поднимет голову, эту голову оторвать.

– Но наверняка остаются структуры, отвечающие за безопасность первого лица.

– На самом деле, несколько структур занимается охраной Путина. Это, прежде всего, федеральная служба охраны, ФСО. Есть целый ряд других структур, которые тоже подключаются к разным аспектам. И ФСБ не в стороне.

ФСО – огромная структура, имеющая серьезные вооружения. Не знаю, есть ли у них своя персональная ядерная триада, скорее всего, нет, но, тем не менее, это очень влиятельная, хорошо вооруженная структура. Это личная гвардия Путина. Ее, конечно, никто не трогает, никто на войну их не отправляет.

Что касается нацгвардии, то большая ее часть тоже остается в России. Потому что подавление внутренних протестов – это первейшее дело. Любой маломальский внутренний протест будет раздавлен.

– И все же население России – порядка 140 миллионов. Даже если численность силовиков составляет 5 миллионов, это ничто, согласитесь.

– Не соглашусь. Во-первых, в 140 миллионах учтены и младенцы, которые не протестуют. Во-вторых, чтобы раздавить, условно, 100-тысячный протест, достаточно довольно небольшого количества людей с автоматами и пулеметами.

Здесь надо сравнивать не количество людей, а количество патронов и снарядов в руках людей, которые готовы эти патроны выпустить по целям. И вот здесь все в порядке.

Вообще, вооруженных людей могут победить только другие вооруженные люди – в том случае, если эти вооруженные люди готовы применить оружие.

Кроме того, ни при каких обстоятельствах весь народ не встает. Протестующих меньшинство, и меньшинство всегда решает. Поэтому здесь этого соотношения нет.

Никаких шансов на внутренний протест нет. Настроения людей в массе своей не являются протестными, это чувствуется. С одной стороны, люди придавлены совершенно чудовищной, беспрецедентной в истории человечества пропагандой – по масштабам, по изобретательности, по массированности. И второе – это угроза. Тюрьма, 15 лет заключения. Или 20 лет, если другая статья.

Плюс мотивированные ребята из глубинки, которые за долю малую готовы убивать своих соотечественников.

– Когда ситуация может измениться?

– Если и когда украинская армия нанесет тотальное поражение российской армии, тогда могут начаться какие-то процессы.

– Да, конечно, украинская армия нанесет поражение, но ведь россияне об этом не узнают.

– Это зависит от того, какое поражение. Мне кажется, здесь совершенно другой расклад. Есть несколько аксиом.

Первое. Путинская армия не сможет нанести поражение Украине. Второе – очевидно, что захватить, а тем более удержать Украину у Путина сил нет.

Но дальше возникает вопрос: что такое поражение и что такое победа украинской армии? Является ли победой украинской армии недопущение дальнейшего продвижения и захвата новых территорий? Конечно же, нет.

Второй вопрос – является ли победой украинской армии возврат к границам по состоянию на 23 февраля, как сказал президент Зеленский?

– Конечно же, нет.

– Президент Украины Зеленский говорит, что это цель. Вопрос в том, хватит ли сил у Украины для того, чтобы даже при новейшем натовском вооружении освободить Крым и полностью освободить географическую Донецкую и Луганскую области. То есть полностью вернуть территорию не на состояние 23 февраля, а на состояние 2013 года.

Я не знаю, я не военный эксперт. Но не думаю, что сейчас даже военный эксперт с уверенностью сможет прогнозировать такие события.

Следующий шаг – даже при условии, что Украина вернет все территории, путинский режим будет представлять постоянную угрозу для Украины. Можно ли считать это победой?

Ну и, наконец, последний вопрос. Есть люди, которые считают, что победа украинской армии должна закончиться в Москве. Это, конечно, было бы здорово, если бы украинская армия свергла путинский режим и закончила войну капитуляцией Путина в Москве. Но мне это представляется полной утопией.

А дальше мы попадаем в очень большую зону неопределенности, которая зависит от огромного количества факторов, в том числе и случайных.

Я думаю, что и пораженчество, и шапкозакидательство являются опасными отклонениями от нормы. Надо понимать это: к сожалению, Путин остановить войну не может, сдаться он не может, потому что для него война – это жизнь.

К сожалению, ресурсы как людские, так и материальные у него есть. Поэтому я думаю, что этот кошмар в этом году не закончится. Это мой прогноз, если мы находимся не в поле пропаганды, а в поле журналистики и какого-то анализа.

– Но есть еще фактор, на который Путин никак не может повлиять – божья воля. Он может просто умереть.

– Да, об этом сегодня мечтает несколько десятков миллионов, если не несколько сотен миллионов человек. Но это не ко мне. Я к персонажу, о котором вы упомянули, не имею никакого отношения, я с ним не знаком.

– Если Путин умирает, ситуация совершенно меняется?

– Сто процентов. Это персоналистский режим. На самом деле все фашистские режимы в истории человечества умирали от двух факторов: либо сокрушительное военное поражение, которое закончилось бы капитуляцией в Москве, либо физическая смерть диктатора.

Это два варианта, при которых фашистские режимы подыхают мгновенно.