Путин усиливает ПВО над Москвой, будут ли новые удары по Рублевке? Интервью с Мельником

Систему противовоздушной обороны Центрального федерального округа страны-оккупанта России, в которую входит и столица, Москва, начали усиливать. Интересно, что это происходит в преддверии наступления настоящих холодов и на фоне сообщений о том, что РФ накопила более 800 точных ракет. Итак, готовясь атаковать энергетическую инфраструктуру Украины, агрессор предуполагает и ответные удары? Возможности для таких ударов у Украины есть, это, прежде всего, средства отечественного производства. Но цели следует выбирать очень тщательно. Чтобы нашу страну не обвинили в актах террора на территории РФ, потенциальные цели должны быть связаны с военной инфраструктурой или армией врага, либо иметь символический смысл, как элитный район российской столицы Рублевка.

Хорошие новости о создании украинскими Силами обороны плацдарма на левобережье Днепра могут быть ИПСО, чтобы повысить градус напряжения в среде российских военных блоггеров. Однако это может свидетельствовать и о том, что украинские защитники хорошо закрепились на отвоеванных рубежах и впоследствии будут продвигаться дальше. Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал со-директор программ внешней политики, координатор международных проектов Центра Разумкова, военный эксперт Алексей Мельник.

– В России начали усиливать систему противовоздушной обороны над Центральным федеральным округом. По оценкам Института изучения войны, это связано с попыткой Кремля защитить от возможных атак свои критически важные объекты. Считаете ли вы, что действительно Украина может совершать определенные симметричные или асимметричные действия по объектам инфраструктуры страны-агрессора, в частности, энергетической, например, в ответ на атаки на нашу инфраструктуру?

– Я бы скорее говорил об ассиметричных действиях. Потому что симметричные действия можно понимать так: Украина будет делать то же, что Россия, но, возможно, в меньшем масштабе, исходя из наших ресурсов.

Если мы говорим о потенциальных ударах по объектам энергетической инфраструктуры России, то здесь должно быть соблюдено прежде всего несколько принципов. Первое – взаимосвязь этих объектов с военной промышленностью или воинскими частями, то есть должна учитываться именно военный характер этих целей.

Второе – если рассматривать такую опцию как уничтожение энергетической инфраструктуры, условно говоря, не военного назначения, то это должны быть символические избранные цели. Лишение электроэнергии каких-либо населенных пунктов в российской глубинке никакого стратегического эффекта не произведет. Москве абсолютно "по барабану", кто там будет сидеть без света и тепла. Это должно быть что-то вроде условной Рублевки.

– Вопрос о наших возможностях, как вы их оцениваете? В частности, учитывая, что мы уже видели. Даже тот самый элитный район Москвы Рублевка, о котором вы упомянули, уже однажды пострадал от украинских атак.

– На мой взгляд, атака по Рублевке, которая была, преследовала цель проверить наши предположения относительно того, каким может быть эффект. Конечно, Рублевка – это условно, ведь она не единственная. Но действительно при том, что был причинен минимальный ущерб, эффект был достаточно мощный. Кроме того, что кое-кто в российской элите заволновался, потому что они начали примерять на себя опасность распространения войны на территорию России, это также спровоцировало информационную волну в российских пабликах.

Имеются системные российские внутренние проблемы, в частности, в отношениях между регионами и центром. И это одна из болевых точек, на которые можно было бы пытаться давить, чтобы эти волны расходились. Фактически это дестабилизация российского внутреннего электората.

Что касается наших возможностей, то был целый ряд анонсов официальных лиц о том, что вроде бы есть такие средства отечественного производства. Думаю, надо надеяться, что за анонсами последуют новости об их практическом применении.

К сожалению, остаются ограничения, прежде всего, политические относительно возможностей применения дальнобойного оружия западного производства по территории вне оккупированных украинских земель. Скорее всего ситуация здесь не изменится.

– Считаете ли вы, что украинские возможности наносить удары по энергетическим объектам в России могут стать определенным сдерживающим фактором для страны-агрессора, что там будут осознавать: ответом на удар по инфраструктуре Украины может стать удар, условно, по Москве?

– Прямая коммуникация между Украиной и Россией отсутствует, по крайней мере, на высшем уровне. Тем не менее теоретически можно предположить, что Украина своими демонстративными эффективными акциями или через каких-нибудь посредников сможет передать этот сигнал России. Там он теоретически может быть услышан. Но это столь маловероятное развитие событий, исходя из того, что мы видели.

Россия, прежде всего, отвечает на такие атаки актами возмездия. Причем, такие акты преследуют цель не столько повлиять на дальнейшие шаги украинского военно-политического руководства, сколько продемонстрировать собственной аудитории, что никаких компромиссов с Украиной не будет, "все идет по плану" и далее по тексту.

Итак, я слабо верю в то, что таким способом можно снизить интенсивность российских атак.

– Последний вопрос – о высадке наших Сил обороны на левом берегу Днепра. Об этом уже официально сообщили в командовании морской пехоты. Считаете ли вы, что есть серьезная перспектива существенного закрепления на этом участке фронта и дальнейшего продвижения на юг?

– Официальное сообщение – это фактически подтверждение того, о чем говорят в разных источниках минимум несколько недель. И это, на мой взгляд, свидетельствует о том, что есть уверенность в том, что украинские силы там закрепились достаточно надежно и, по крайней мере, есть надежда на то, что это будет не просто удержание плацдарма теми силами, которые там есть, но и заявка на то, когда он будет расширяться и впоследствии может перерасти во что-то большее, чем просто рейды или небольшой плацдарм.

В то же время мы осознаем, что так называемые ИПСО никто не отменял. Это сообщение может быть направлено на то, чтобы подогреть дебаты, проходящие среди российских милитарных блоггеров и остальных пропагандистов. Они обвиняют высшее командование и друг друга в необъективной подаче информации. Следовательно, это также не следует исключать.

Что касается настоящих планов украинского командования и как может развиваться ситуация, у меня информации нет. Даже если у меня есть определенные мнения на этот счет, я бы не хотел сейчас делиться ими публично.