Агония, а затем вечный покой: почему армия Путина ведет наступление зимой. Интервью с подполковником Гулимой

Российская оккупационная армия продолжает активные боевые действия, несмотря на неблагоприятную погоду и непроходимые поля. Более того – в таких условиях она пытается наступать. Такие действия врага напоминают агонию умирающего – внезапный всплеск, за которым начинается вечный покой. Руководители страны-агрессора РФ пытаются таким образом подтолкнуть Украину к переговорам и параллельно создать для Запада картинку своих успехов на поле боя. Однако у оккупанта далеко не все так хорошо, как он пытается показать.

Это не первая попытка врага давить на Украину и ее армию. Впрочем, она выстояла не раз, а значит, может справиться еще. Такое мнение высказал подполковник запаса, преподаватель Национального университета "Львовская политехника", военный эксперт Владимир Гулима.

– Исходя из информации, доступной в открытых источниках, на левобережье Днепра сложилась сложная ситуация. Там оккупанты пытаются выбить наших защитников с их позиций. По-вашему, почему нашим Силам обороны трудно закрепиться на этом участке фронта? Каков ваш прогноз?

– Прежде всего, не всегда легко понять, что там происходит. К примеру, российские СМИ вбрасывают всевозможные ложные сообщения, которые начинают гулять в информационном пространстве и формируют у людей неверную оценку той или иной ситуации.

Насколько я знаю, на левобережье действительно ситуация непростая. Проблема состоит в том, что, во-первых, наши логистические пути нуждаются в значительной нагрузке из-за необходимости форсировать водное препятствие. Во-вторых, у врага здесь подготовлены достаточно мощные укрепления. Плюс расстояние между нашими передовыми позициями и позициями нашей артиллерии определенным образом затрудняет ведение военных действий.

Думаю, там будут усиливаться споры, интенсивность будет повышаться, потому что мы понимаем, что Россия сейчас пытается воспользоваться, во-первых, нашими проблемами в снабжении оружием и техникой, во-вторых, неблагополучием в нашем информационном пространстве, когда там пытаются нарисовать какие-то успехи. Скорее всего, именно на это и будут направлены усилия в дальнейшем.

– Мы видим, насколько долго враг пытается захватить Авдеевку. Наверное, так же долго, как и Бахмут. Считаете ли вы, что в определенный момент времени Авдеевка будет сдана так же, как когда-то был сдан Бахмут? И можно ли вообще сравнивать эти две точки на карте боевых действий?

– Здесь очень тяжелая ситуация. Откровенно говоря, не понимая всей глубины, всего замысла нашего военного командования, сложно оценить, какое место занимает Авдеевка в этих планах. Но, по сообщениям, которые раздаются и напрямую от защитников, и через определенные каналы, ситуация вызывает очень большую обеспокоенность.

Но, как я понимаю, если события будут развиваться в отрицательную для нас сторону, наверное, будет смысл все же отвести оттуда войска на заранее подготовленные оборонные рубежи, чем положить там большое количество оставшихся там сил и средств. Конечно, это будет очень сложное решение, которое придется принимать военному руководству. Но, думаю, его нужно будет принимать.

К сожалению, тот объем информации, который доходит до нас, не дает полного понимания картины происходящего. Но, учитывая нашу тактику и исторические параллели, думаю, это решение будет наиболее оптимальным и в пользу сохранения наших ресурсов.

– Институт изучения войны (ISW) сказал довольно очевидное: если военная помощь Запада Украине прекратится, это приведет к падению способности ВСУ к сдерживанию российской оккупационной армии. Считаете ли вы, что все так однозначно? Ведь отечественный ВПК также предоставляет нашим ВСУ определенное количество сил и средств.

– Дело в том, что при всем уважении к западным аналитикам мы уже неоднократно убеждались в том, что их оценки делаются исходя из их ментальности, из их отношения к ситуации, каких-то внутренних осознаний и убеждений. Они очень ограниченно используют информацию о том, что реально происходит во времени и пространстве.

Да, отсутствие западной помощи усложнит задачи наших Вооруженных сил, это было бы крайне неприятным событием. В то же время мы понимаем, что прекращение сопротивления будет означать конец государства и очень большую беду для нашей страны.

Конечно, трудностей это прибавит, но не стоит рассматривать ситуацию слишком пессимистично. Тем более что уже поступает определенная информация о восстановлении возможностей нашего оборонного комплекса относительно тех усилий, которые наше государство прилагает для того, чтобы поддерживать боеспособность армии.

Итак, я считаю, что не все так пессимистично, хотя, конечно, радужных настроений тоже не следует распространять. Надо понимать, что это тяжелая война, это проблема и горе, к которому нужно адекватно относиться. Если мы не остановим противника на востоке, нам придется сражаться и в центре, и даже на западе.

– Мы видим, что, несмотря на ухудшение погодных условий, оккупационная армия не только активно ведет боевые действия, но и пытается наступать. Это противоречит здоровой логике ведения войны, не так ли?

– Если обратиться к медицинским аналогиям, то перед тем, как душа человека покидает тело, тело переживает определенное состояние, агонию – большое возбуждение, после которого уже наступает вечный покой. Думаю, эти действия противника на это схожи.

Мы понимаем, что это происходит не зря. Недаром и из уст Шойгу, и других руководителей РФ мы слышим о переговорах, хотя они и стараются сохранить хорошую мину при плохой игре, диктовать свои условия. Тот факт, что они так активно и так упорно подчеркивают готовность к переговорам, свидетельствует о том, что не так все у них хорошо. Это попытка создать хорошую картинку, повлиять на Запад, который, к сожалению, до сих пор может принимать российскую пропаганду на веру.

Итак, все это уже было. Мы устояли не раз. Надеюсь, справимся и на этот раз.