Нет такого спецподразделения, ветераны которого бы у нас не служили, некоторые бойцы участвовали в 5-6 войнах по всему миру. Интервью с представителем Международного легиона ГУР МО

Иностранцы более чем из 50 стран мира с начала широкомасштабного вторжения РФ в Украину присоединились к Международному легиону ГУР МО. Многие из них – это военные своих стран. Некоторые служили в элитных спецподразделениях и имеют опыт боевых действий на территориях других государств. Сейчас все они сражаются с нашим общим врагом. Почему иностранцы едут воевать в Украину, какие задачи выполняют и как взаимодействуют с подразделениями ВСУ, в интервью OBOZ.UA рассказал представитель Международного легиона ГУР МОУ.

– Как был создан Международный легион ГУР МО? Чья это инициатива?

– В начале полномасштабного вторжения президент Владимир Зеленский сделал заявление, в котором призвал иностранцев-добровольцев из разных стран приезжать в Украину, становиться плечом к плечу с нами и бороться вместе для победы. Первые 50 иностранцев пересекли границу 3 марта 2022 года. В это время начала строиться эта система. И уже 7-го числа начались первые боевые задания. Этот день считается днем нашего основания.

Сейчас в Украине два основных подразделения, построенных таким образом, чтобы работать с большим количеством иностранцев. Это Международный легион Главного управления разведки и Международный легион в подчинении Командования Сухопутных войск. Это отдельные подразделения разных сфер Сил обороны Украины.

Согласно законодательству, сейчас иностранцы могут проходить службу в любом подразделении: и в сухопутных войсках, и в морской пехоте, и в ССО. Но подразделения, которые изначально были построены таким образом , чтобы основная масса их военнослужащих были иностранцы, – это легион ГУР и Международный легион Украины.

– Какой правовой статус иностранцев в легионе?

– Существует миф, что приезжающие сюда иностранцы – это наемники, которые едут сюда за деньги. Это миф. Иностранец не сможет участвовать в боевых действиях, если он не является действующим военнослужащим Сил обороны Украины. То есть все иностранцы, которые служат в нашем легионе ГУР, в других подразделениях, являются действующими военнослужащими с таким же правовым статусом, с такими же правами и обязанностями, как и украинцы. Они получают официальное денежное довольствие, они служат, они имеют служебные инструкции, на них также распространяются все ограничения, которые есть для украинцев. За редким исключением иностранец подписывает контракт на прохождение военной службы сроком на три года.

Но сейчас, после 18 мая, законодательство говорит, что после шести месяцев прохождения военной службы иностранец может написать рапорт и быть уволен. Такой прерогативы у украинцев нет.

– Какая мотивация у бойцов?

– Начну с того, что это люди более чем из 50 стран. Это очень разные люди, с очень разным мировоззрением, культурными различиями, языковым барьером. С этим всем нужно иметь дело, и это очень интересно.

Почему они едут? Многие из них – это бывшие военные своих стран, которые имели либо опыт прохождения военной службы, например 10 лет морской пехоты США либо контртеррористического подразделения Дании и т. д. Есть люди, которые имели и опыт прохождения военной службы, и боевой опыт в других странах. У нас есть ребята, участвовавшие в 5-6 войнах.

И очень многие из них после завершения своей карьеры (некоторые в своих странах могут завершить карьеру и в 30 лет) имеют привкус нереализованности, непонимания – что дальше. Он 12-15 лет своей жизни посвятил военному делу, а если это, например, какая-то страна, вообще нигде не принимавшая участие в боевых действиях, это был мирный период, и он там тренировался, тренировался, тренировался, а так и не понял, на что способен. Эти ребята хотят быть нужны именно со своими навыками, своим опытом. Они желают весь багаж собственного опыта применить. И они находят здесь себя, оказываются на своем месте. Они очень много тренировались, имеют шикарный опыт, и это все нужно именно здесь.

Они хотят все, что они делали, все, что они тренировали, применить для светлого, правильного дела. К примеру, у нас ребята есть, у которых родственники участвовали в высадке в Нормандии в 1944 году, у кого-то отец воевал во Вьетнаме, по сути, это те же паттерны – они борются со злом. Для них это естественно. Для них это то место, где они сейчас реально нужны.

Есть еще вторая группа людей, которые едут вообще без опыта. Это могут быть молодые ребята, это могут быть не очень молодые ребята, но у них нет военного опыта или опыта участия в боевых действиях. Мы такую группу тоже рассматриваем. У нас очень систематизирован процесс отбора, селекций и тренировок. На фазе отбора, селекций и тренировок к первой группе людей, ко второй группе людей будет разный подход.

Мы не можем запретить человеку из какой-либо страны приехать сюда и помогать нам только на том основании, чтобы он не проходил военную службу в своей стране.

У нас есть люди, которые сейчас уже составляют основу в нашем подразделении, которые приехали в начале 2022 года, не понимая ничего в военном деле, но научились, общались с очень опытными побратимами – а у нас есть экстремально опытные легионеры, ветераны элитных подразделений других стран. Сейчас у них уже 2,5 года опыта, они принимали участие практически в каждой кампании, которые у всех на слуху, начиная от Мощуна, Ирпеня, Гостомеля, Северодонецка, Лисичанска... Запорожская кампания, Бахмут... то есть они были повсюду. Это уж очень-очень мощные бойцы.

Есть и третья группа – у нас служат украинцы. То есть что в международном легионе не могут служить граждане Украины – это тоже миф. Весь руководящий состав – это украинские офицеры. По законодательству иностранцы не могут быть офицерами, даже если в своей стране он там был полковником-генералом. У нас чисто технически, юридически, бюрократически он не сможет получить офицерское звание, пока не получит гражданство.

Нет в западных странах такого элитного спецподразделения, ветераны из которых не проходили бы у нас военную службу. "Дельта", "Морские котики", Французский легион, британские парашютисты, датское контртеррористические подразделение, польский GROM – у нас все. Нет такого подразделения, мы считали, ветераны которого бы у нас не служили.

– Как все эти люди взаимодействуют друг с другом?

– Когда эти люди приезжают сюда, когда офицеры в управлении разведки, тоже подготовленные ребята, вовлечены в один процесс, возникает очень интересный эффект. В одном подразделении какая-то задача выполняется одним образом, в другом – другим. Ребята начинают общаться, а как лучше? Украинцы говорят: "Мы делаем это так". Американцы говорят: "Парни, это нужно делать не так, потому что мы в Ираке на этом собаку съели, давайте делать так". И все лучшие тактики, все лучшие применения, все лучшие методики, все лайфхаки со всего мира – все стекается в легион.

Первое правило, которое наши инструкторы на подготовке рассказывают новым легионерам, – а инструкторы у нас, практически все, это тоже сами легионеры – говорят: "Ребята, забудьте все, что вы слышали и видели раньше".

Все лучшее со всего мира стекается сюда, впитывается лучшее, и в каком-то смысле, на очень тонком уровне, здесь зарождается новейшая украинская школа, вобравшая в себя лучшие методы со всего мира.

– Многие из этих людей в своих армиях имели звания и должности, а здесь они фактически солдаты. Это не вызывает каких-то недоразумений внутри коллектива?

– Легион – это воинская часть, с должностями, офицерами, сержантами, тыловой службой, штабом, разделенная на боевые подразделения. Это не просто банда людей, делающая что хочет. Это организованный, очень четко слаженный механизм. Иностранцам, желающим воевать в рядах легиона, еще до приезда в Украину объясняют: первое – что они должны служить в подразделении минимум шесть месяцев. Второе – предупреждают, что если боец даже четырехзвездочный генерал армии США и он приезжает служить в Украину, то нет возможности для офицерского звания, потому что это юридически невозможно. Но обычно легионеры, особенно с Запада, это очень хорошо понимают.

Они привыкли проходить службу в своих странах и привыкли к четкой иерархии, субординации и подчинению. Эти люди такими вопросами не задаются. И мы сейчас к этому подходим все ближе и ближе, у нас подразделение построено по западным образцам, потому что у нас личный состав – носители этой культуры. Мы, офицеры, учимся у них, они у нас учатся, и все это смешивается и рождается украинская версия стандартов НАТО.

Если он был офицером у себя в стране, никакой возможности стать офицером пока нет, но если он получит гражданство, такая возможность будет.

– Почему было изменено законодательство и установлен новый срок для завершения контракта?

– Для легионера без опыта военной службы, приезжающего в Украину, срок 6 месяцев идеальный. С момента, как он пересекает границу, до момента, когда попадает в зону боевых действий, примерно такой срок и проходит.

Первоначально легионер проходит этап первичной селекции. Затем все прошедшие этап первичной селекции едут на обучение. Так называемый Basic Infantry Course – это курс базовой пехотной подготовки. Для опытных военных, которые имеют подготовку и которых не нужно учить базовым навыкам, такой курс выглядит несколько иначе, это больше адаптация к украинским реалиям.

И все это недели, недели, недели тренировки. В этот период мы изучаем их с точки зрения безопасности, чтобы сюда никто ненужный не въехал. Они оформляют документы, а потом подписывают контракт.

Только после этого легионеры присоединяются к своему подразделению, с которым они будут воевать. Если подразделение в зоне выполнения боевых действий, они туда не едут, ждут, пока подразделение будет отведено на восстановление. Затем они уже вместе проходят курс подготовки к следующей командировке. Это тоже недели, недели, и только тогда новые легионеры уезжают воевать. Как раз шесть месяцев и проходит.

– Проводится ли рекрутинговая кампания? Желающих присоединиться к легиону сейчас много?

– У нас рекрутинговая кампания постоянно. Один за другим проходят базовые курсы, селекции, раз в два месяца.

Основная рекрутинговая кампания у нас ведется двумя путями. Первый – это прямой рекрутинг. Международный легион ГУР рекрутирует направление. У нас достаточно мощно развиты социальные сети. Мы сейчас все больше присутствуем в СМИ, в том числе и в западных СМИ. О нас узнают, и желающие присоединиться просто пишут в социальные сети. Пишут как иностранцы, так и украинцы. Мы общаемся с людьми, которые пишут нам в direct Instagram и YouTube, просим предоставить определенные данные. После этого информация передается в отдел рекрутинга, и уже рекрутер связывается и начинает вести по процедуре. Наши рекрутеры полностью помогают кандидату. Если это какой-то парень, например из Франции, то начинают способствовать, чтобы он приехал, объяснять, как все происходит: виза – не виза, где появиться, в какой промежуток времени, чтобы мы встретились и он попал на этап первичной селекции

Некоторые принимают очень эмоциональное решение, что они хотят приехать сюда. У нас каждый раз, после каких-то трагических событий здесь, есть определенный всплеск, люди изъявляют желание присоединиться. Кто принимает решение эмоционально, они даже могут приехать, а уже потом начинают понимать, что это не самое лучшее решение в жизни. Мы такую позицию уважаем, никто таких людей не затягивает силой. Мы даем возможность им понять, куда попали. И для этого дается определенный стресс-тест, обучение. Мы смотрим, как люди учатся, как ведут себя, как общаются и т. д. Чтобы они могли понять, как это у нас работает.

А работает это у нас примерно так же, как у элитных подразделений западных стран. Я могу это с уверенностью заявлять. Почему? Потому что у нас ветераны этих элитных подразделений здесь, и они помогали нам строить эту систему. У нас это систематизированный, организованный, поэтапный процесс, где на каждом этапе кто-то отпадает. Все как в фильмах об американских "Морских котиках". Это примерно так выглядит здесь, в Украине.

Подчеркиваю еще раз, почему так важны эти первые 4-6 месяцев с момента пересечения границы до выезда в зону боевых действий: за этот период иностранцы полностью понимают, начинают чувствовать, где они находятся и как все работает, как в быту, так и в военном деле, у них адаптируется мозг к нашим реалиям.

За счет такого долгого пути, как они проходят, у нас, по сравнению с другими подразделениями, такие малые потери. Притом что мы были во всех горячих точках с самого начала полномасштабного вторжения.

– Бойцы выполняют специфические задачи или непосредственно работают вместе с другими подразделениями ВСУ?

– Легион – это одно из подразделений активных действий украинской военной разведки. Это подразделение, которое применяется в определенных местах, не очень продолжительно, это может быть месячная кампания, двухмесячная, для того чтобы создать или решительное преимущество на определенном участке фронта.

Например, есть участок фронта, его держит какая-то бригада, и здесь враг начинает именно на этом участке фронта создавать очень мощное давление. В это место направляется подразделение активных действий. Таких подразделений несколько, легион – одно из них.

Далее есть несколько основных сценариев. Первый – наши военнослужащие заезжают, усиливают людей, которые воюют на этом проблемном участке, помогают им устранить имеющиеся у них проблемы.

Представьте, когда наши украинские военнослужащие – это много раз случалось – на позициях страдают от действий врага и уже почти в отчаянии, а тут – раз, и приходят бородатые, татуированные американцы, какие-то рейнджеры со всем возможным вооружением и говорят: Hello, guys. Это очень усиливает боевой дух наших людей. Более того, они не просто прыгают к ним в окопы, они начинают помогать. И это невероятный заряд эмоциональный. Начинается работа по врагу, а у врага шок, потому что у него все получалось, а здесь они снова идут и получают люлей. И не понимают, что вообще происходит. Это реальные истории.

Может быть другой момент: может создаваться давление в другом месте, чтобы враг перетянул свои силы и ослабил давление на нужном участке.

Именно поэтому наше подразделение никогда долго не стоит в какой-то местности. Мы маневренные: сегодня – Купянск, параллельно еще в каком-то месте, а потом раз – уже Херсон, Харьковщина, снова Донетчина.

Такая маневренность дает нам возможность помочь дружественным подразделениям. Когда все стабилизировалось, подтянулись другие батальоны – мы уходим.