Видео дня
Трамп взял курс на принуждение Украины к миру, мы должны застолбить красные линии. Интервью с Сунгуровским
Последние упреки и обвинения президента США Дональда Трампа в адрес президента Украины Владимира Зеленского свидетельствуют об ухудшении условий поддержки нашей страны со стороны крупнейшего союзника. Похоже, что Трамп поставил целью принуждение Украины, а не страны-агрессора России к миру, и это действительно плохая новость.
Однако даже в этой сложной ситуации военная помощь Украине все равно будет поступать, хотя и не в таких объемах, как раньше. Следует также учитывать, что военные предприятия в Европе, в которые вкладывались крупные инвестиции, должны заработать в полную силу, что позволит увеличить объем европейской помощи. Но из зоны комфорта должны выйти не только партнеры Украины, но и сами украинцы.
Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал директор военных программ Центра Разумкова, военный эксперт Николай Сунгуровский.
– После заявлений Трампа, его упреков в адрес президента Зеленского и Украины в целом, наверное, следует ожидать, что военная помощь США нашей стране полностью прекратится. По вашим оценкам, как это может сказаться на нашем состоянии, на перспективах войны? Сможет ли Европа нарастить свои оборонные возможности и будет ли готова существенно увеличить помощь Украине?
– Я бы не сказал, что помощь от США полностью прекратится. В Конгрессе обсуждается закон о ленд-лизе. То есть какая-то помощь пойдет. Но здесь нужно держать руку на пульсе этих событий и этих изменений, чтобы своевременно корректировать нашу политику. Следует оценивать наши потребности, распределять их по времени и источникам получения, иначе говоря, диверсифицировать наши возможности по получению помощи.
То, что условия ухудшаются, действительно так. Скорее всего, Трамп взял курс на принуждение Украины, а не России к заключению соглашения. Но тут уже ничего не поделаешь – нужно было делать это раньше.
– Что вы имеете в виду?
– Надо было распространять информацию о поддержке США, о выделяемых ими суммах, о наших рейтингах. Она уже должна присутствовать в сознании не только у Трампа, но и в более широкой среде, чтобы она не подвергалась сомнениям. А сейчас мы видим, что Трамп использует российские источники, которые ему вкладывают в уши, и начинает транслировать их. Это совсем не хорошо.
– Вы считаете, такая ситуация сложилась из-за того, что Украина недоработала именно в информационном пространстве?
– То, что недоработала – это для нас не новость. Но идеала вообще не существует. Всегда кто-то где-то недорабатывает. А то, что Трамп пытается переложить вину на Украину – что поделаешь. Он не хочет видеть Россию агрессором. Он не стал сильнее своего друга Владимира, и это уже недоработка самого Трампа. И это будет учтено.
– Допускаете ли вы вариант, когда Украина будет вынуждена в силу объективных обстоятельств пойти на невыгодные для себя условия так называемого мирного соглашения?
– Чтобы этого не произошло, нужно заранее застолбить наши красные линии, дальше которых мы не пойдем ни в коем случае. Да, я считаю, что в чем-то придется уступить, потому что сил не только у нас, но и у наших союзников в Европе не хватит для того, чтобы реализовать все, что мы пытались реализовать еще в начале войны – возвращение под контроль всех оккупированных территорий.
Если статус части оккупированных территорий будет определен как такой, контроль над которыми будет восстановлен в результате переговоров, я в это не верю. Потому что последним этапом переговоров о спорных территориях по стандартной процедуре является референдум об определении принадлежности этих псевдогосударственных образований.
В условиях, когда они находятся под контролем России, там будет полностью изменен демографический состав, работа наблюдательных миссий будет полностью под контролем России. Поэтому каких-либо оптимистических ожиданий у меня от такого процесса нет. С вероятностью 99% можно спрогнозировать, что эти территории останутся в России. Здесь у меня очень плохие предчувствия.
– Но мы видим, как в последнее время активизировалась Европа, прежде всего на фоне подобных действий и заявлений Трампа. Например, на следующий день после Мюнхенской конференции был созван экстренный саммит во Франции. Считаете ли вы, что у Европы есть потенциал, чтобы изменить ситуацию в нашу пользу?
– Этот потенциал и был, но политическая воля для реализации этого потенциала очень зависит от настроений электората. Я как политик могу декларировать что-то, но через четыре года меня на этой позиции уже не будет, потому что избиратели проголосуют за другие политические силы. Потому так осторожны движения политического руководства во многих странах.
То, что Европа очнулась – да, очнулась. Но украинцам перед тем, как предъявлять какие-то претензии к европейцам, обвинять, что те не хотят покидать зону комфорта, нужно сначала предъявить такие же требования к себе, потому что миллионы украинцев также не хотят выходить из зоны комфорта – тех, которых мы видим в развлекательных центрах, ресторанах и т.д. Почему-то такие заведения не пусты.
– А также вспомнить тех украинцев, которые не желают защищать страну.
– Да, уклонисты – это в первую очередь.
Действительно, есть признаки того, что Европа активизируется, и есть надежда, что на более активный режим выйдут компании по изготовлению оружия. Потому что с начала войны туда были инвестиции, но они срабатывают не сразу, потому что нужно время, чтобы развернуть технологические линии. Но сейчас все это наконец-то начинает разворачиваться. Есть определенные ожидания, что через некоторое время они выйдут на полную мощность.
Но здесь также следует учитывать и то, что наши военные предприятия, преимущественно частные, тоже наращивают свои мощности. К сожалению, у отдельных предприятий даже нет контрактов с государством. И это плохо.