У России есть 13 миллионов человек для мобилизации, но почему это мало помогает Путину? Интервью с Козием

Страна-агрессор Россия за счет большой численности населения имеет колоссальный мобилизационный ресурс до 13 миллионов человек. Однако Кремль до сих пор вынужден ограничиваться относительно небольшим контингентом мобилизационных ресурсов, в частности, приобщая к оккупационному войску бывших узников или тех, кто благодаря участию в войне стремится решить свои проблемы. Почему это происходит? Потому что масштабная мобилизация в России требует действительно серьезных оснований, иначе глава Кремля Владимир Путин рискует получить бунт.

Видео дня

Учитывая, что Россия уже мобилизовала 150 тысяч, а также предполагая, что даже без достаточной подготовки их могут бросить в бой, теоретическая опасность существенной активизации врага существует по всей линии фронта. О направлении главного удара будет известно разведке Украины, когда будет понятно, где именно враг сосредоточил самую большую группировку.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал эксперт по военным вопросам Института евроатлантического сотрудничества Игорь Козий.

– Согласно последним данным, сейчас на границе Сумской и Курской областей происходит незначительное продвижение врага. Считаете ли вы, что именно на юге и на юго-востоке нашей страны сложилась достаточно опасная ситуация? Как вы оцениваете опасность прорыва фронта именно там?

– У нас везде есть опасность на границах Украины, кроме границ, которые выходят в Польшу, принимая во внимание Беларусь, а также приднестровская группировка – она небольшая, но она есть. Поэтому, чтобы сказать, где есть опасность, следует учитывать не то, где стреляют, а где находятся стратегические и оперативно-стратегические резервы врага.

Россияне отмобилизовали 150 тысяч, то есть два армейских корпуса. Чуть-чуть не дотягивают до одной армии. Ясно, что они не подготовлены, но, возможно, они уже будут их бросать. Когда Буданов скажет, где они расположены, я смогу какой-нибудь сценарий озвучить.

Но для меня еще с 2014 года все было ясно: пока в России есть 13 миллионов мобилизационного резерва – генерал Сырский заявил о 5 миллионах именно подготовленного резерва в России, – значит, опасность есть везде, на любом направлении. И ответить на вопрос, где будет направление основного удара, должен Буданов или те люди, которые находятся глубоко за линией фронта.

– Действительно, мобилизационный резерв 13 миллионов – это очень много. Но сейчас на фронте мы видим гораздо меньшее количество российских оккупантов. По вашим оценкам, имеет ли враг резерв для существенного продвижения или существенной активизации? Ведь мы понимаем, что большую роль играют также и политические факторы, связанные с переговорным треком по поводу перемирия. И, как всегда, Путин хочет выходить на переговоры с сильной позицией. Учитывая его силы и средства, может ли он себе позволить существенную активизацию?

– На этот вопрос ответить и просто, и сложно. В чем простота? В том, что Путин не хочет остаться без власти, понимает, что тогда ему придется отвечать. Умереть, как Сталин, не все могут. Это первое. Второе – да, кто-то говорит, что население России 89 миллионов, кто-то говорит, что 140 миллионов. Если 140, то мобилизационный ресурс составляет 13 миллионов, хотя миллион уже фактически уничтожили.

Поэтому возникает вопрос, почему люди не призываются? Потому что если призывать людей, их нужно как-то одеть и дать какое-нибудь оружие. И главное – им нужно дать определенные основания нравственного плана, ситуацию, которая называется "Вставай, страна огромная". И тогда можно призывать. А когда такой фактуры нет, приходится ограничиваться подкупом или пробовать ограничиваться небольшим контингентом мобилизационных ресурсов, который могут себе позволить. Это тот же криминал или граждане РФ, которые идут из-за определенных причин. Но такой тип мобилизации не позволяет сразу создать вопиющее преимущество. Если поднимать страну без лозунга "страна огромная", то может произойти русский бунт. И этого реально боится Путин.

– Вы имеете в виду бунт при условии объявления всеобщей мобилизации в России?

– Безосновательной мобилизации, то есть мобилизации, которая не подкреплена моральным фактором. Нравственный фактор даже при наличии современной техники, вооружений и подготовки играет решающую роль. Пренебрегать им – это просто неправильно, невозможно.

– Вы говорили о том, как Кремль пытается найти человеческий ресурс. А как насчет китайцев, которые, как выяснилось, воюют в составе российской оккупационной армии?

– Об этом я сказал еще в 2014 году – что Китай будет привлечен, что нужно правильно работать с Китаем. Но это не самый вопиющий вопрос. На мой взгляд, наиболее вопиющий вопрос – это привлечение наших подростков в качестве определенной силы, чтобы они работали на РФ на территории Украины. Когда наши дети начинают выполнять боевые задачи врага – это уже опасность. И государство должно реагировать на это.

– То есть вы считаете, что ситуацию, когда на стороне российской армии на территории Украины воюют граждане КНР, можно было предотвратить, если бы украинские власти правильно разговаривали с Пекином?

– Вопрос не в разговорах. Вопрос в планомерной деятельности двусторонних взаимоотношений, куда задействовано множество институтов власти, начиная от культуры, которая также должна заниматься подростками, и заканчивая спецслужбами.