"За одну ночь захватили четырех "языков". Истории командира отряда ССО "Жендоса"
Он из тех командиров, которые прошли за время войны все этапы – от рядового санинструктора до командира отряда Сил специальных операций. В эксклюзивном интервью капитан с позывным "Жендос" рассказал о ночных выходах "рейнджеров" с захватом пленных, уникальной операции во время противостояния с подразделением КНДР и о том, как FPV-дроны меняют правила игры на фронте.
– "Жендос". Откуда такой псевдоним?
– Из детства. Когда в 2015-м пришли с ребятами пополнять 8-й полк спецназначения, начали выбирать позывные. У кого-то пошли в ход зверюшки – волки, собаки, я же решил ничего не выдумывать, а закрепить за собой в войске дворовое прозвище, собственно, от моего имени – Женя.
– Как выглядело ваше решение присоединиться к войску? Это был постепенный путь или какой-то конкретный толчок?
– В ряды ВСУ я вступил в 2015 году, во время АТО. Да я бы и раньше пошел, но должен был позакрывать все вопросы с получением образования. После Черниговского юридического колледжа учился в Луганском национальном университете имени Шевченко, получил диплом по специальности "психология" и на следующий день после последнего экзамена поехал в подразделение. Контракт подписал в символическую дату – 1 сентября. Так сказать, открыл новый учебный год. Почему "восьмерка"? Здесь ничего удивительного. С 1991 года я жил в Изяславе на Хмельнитчине, а в тех краях эта часть всегда была в авторитете.
Зачислили на должность санинструктора. Опережая ваш следующий вопрос, сразу скажу: исключительно хотел служить в боевой группе, а там других вакансий не было. Впрочем, через месяц меня перевели на должность разведчика. В Силах специальных операций – с момента их официального создания в 2016 году. За это время прошел все, как говорится, ступени: командир отделения, главный сержант роты, инструктор по разведке, заместитель командира группы, командир группы, начальник штаба отряда, командир отряда. В 6-й полк "Рейнджер" перешел весной прошлого года, чуть ли не в первый день его формирования.
– Какова специфика работы вашего отряда?
– Выполняем те задачи, которые в классическом понимании называют "специальными действиями". Нас привлекают там, где нужно работать быстро и результативно. Это могут быть выходы в тыл врага, операции в лесополосах, поиск и уничтожение ДРГ, работа на опережение, тщательно спланированные засады.
Одно из наших основных направлений – ночная работа. Мы хорошо натренированы действовать в полной темноте. Умеем ориентироваться, двигаться тихо, слаженно, используем тепловизоры, ночники – для нас это привычное дело. Ну и дроны, конечно, они – наш незаменимый атрибут.
Еще один важный профиль – инженерия. Это и установка минно-взрывных заграждений, и проделывание проходов, и работа с подрывами. Часто выходим непосредственно на вражеские позиции. Что-то вроде схемы "зайти, сделать дело и отойти". Или, если надо, держать позицию.
Пленные – это тоже часть нашей работы. Для того чтобы, как говорится, из первых уст получить свежую и точную информацию
– Расскажите, пожалуйста, о каком-то особенном случае из тех, когда брали "языков".
– Не так давно на одном из направлений произошла знаковая история. В результате наших активных действий пехотное подразделение противника потеряло целостность и было рассеяно в лесополосе и глубоком урочище. Получили задачу: чтобы иметь актуальные данные на данном участке – захватить пленного. Выполнить такую задачу, учитывая все нюансы, можно было только ночью. Ведь район там слишком сложный. Если с тепловизором еще можно работать, то с прибором ночного видения это очень проблематично. Раньше, бывало, одного-двух "языков" оттуда приводили, причем засветло, а здесь удалось из темноты... четырех! Да еще и без выстрелов и шума.
Я координировал действия бойцов с КП, непосредственно участвовали в операции четыре спецназовца во главе с командиром роты с псевдо "Пауль". Получили координаты группы противника, задействовали для разведки дрон на расстоянии 300 метров, а затем, проанализировав обстановку, окружили блиндаж. Сработал элемент неожиданности: россияне, осознав ситуацию, предпочли сдаться. За исключением одного. Начал бессмысленно сопротивляться, там и остался...
– В марте отряд провел операцию, о которой впоследствии благодаря видео с беспилотника и нательных камер воинов узнала вся страна.
– Да, о таких историях приятно вспоминать. Восемь наших бойцов на бронированном Humvee выдвинулись в тыл противника, при поддержке дронов FPV и "Дартс" вышли на дистанцию прямого поражения и заняли выгодные огневые позиции в окопах. Умело организовав линию обороны, мои ребята удерживали ее в течение трех дней и в итоге уничтожили 25 военных Северной Кореи.
– Резонансный эпизод. Вот как о нем написали на официальных каналах Сил специальных операций: "Несмотря на численное превосходство противника и вражеский артиллерийский огонь, воины ССО доказали превосходство качества над количеством и не оставили целому взводу КНДР шансов во время контакта".
– Точно. Вычислили алгоритмы их маршрутов, поэтому и днем, и ночью за счет дистанционного минирования не давали корейцам покоя. Все их попытки продвинуться вперед мы останавливали благодаря БПЛА на начальной стадии. Результаты уничтожения нами врага были подтверждены фото- и видеосъемкой, в придачу мы еще и захватили документы, оружие и оборудование: генераторы, тепловизоры. Но самое главное – обошлись без потерь.
– Использование дронов во время боевой работы сейчас является чуть ли не ключевым фактором...
– Одним из важнейших! В частности, с теми же "Дартс" отечественного производства наши группы в районе госграницы работают регулярно. Они осуществляют не только точечные атаки на вражескую технику, но и системную работу по выявлению и поражению складов боеприпасов, артиллерийских позиций и даже танков. Часто эти дроны позволяют нам действовать на глубину до 50 км от линии фронта, что раньше было почти невозможно без привлечения авиации.
К тому же наши операторы научились работать в сверхсложных условиях – под средствами РЭБ, в условиях ограниченной видимости, ночью. Словом, беспилотники сегодня – незаменимый элемент современной войны.
– Не сомневаюсь, в вашем подразделении служат настоящие универсалы. Кто-то перешел из другого рода войск, кого-то привлекли из числа мобилизованных. Из кого легче слепить "рейнджера"?
– Об универсалах – это вы верно заметили. Потому что операторы групп ССО, по моему убеждению, должны уметь на поле боя практически все: ездить на любой технике, стрелять из любого оружия, знать тактическую медицину на уровне оказания оперативной помощи, наладить систему связи, владеть базовыми инженерными навыками. Ну и при этом иметь понимание взаимодействия, командной работы.
А относительно того, из кого легче слепить спецназовца, то я бы сказал так: из бойца в возрасте до 25 лет. Он как пластилин, слушает внимательнее, быстрее развивается, чем старшие коллеги, имеет лучшую реакцию.
– И, наверное, физическую подготовку?
– Конечно. Это же не просто формальность. Если у тебя лишний вес, слабая спина или колени, то после нескольких километров марш-броска ты просто сломаешься. Особенно под нагрузкой – с броником, рюкзаком, оружием. А дальше что? Подразделение должно тебя тянуть или ждать? Это риск для всей группы.
Но при этом я против, чтобы всех одинаково зажимать в один норматив. У каждого своя специализация. Если оператор ССО должен, условно, пробежать 3 км за 12 минут – это окей. Но если ты, например, водитель "хаммера" или оператор FPV-дрона, то твоя ключевая задача другая: быстро и точно доставить или поразить. И если ты пробегаешь те самые 3 км не за 12, а за 13–14 минут, я из этого трагедии делать не буду.
Считаю, базовый уровень выносливости должен быть у всех. Потому что это армия, это о нагрузках и стрессе. Но требования должны быть разумные и адаптированы к функциональным обязанностям.
– Как ваши подчиненные отдыхают после заданий? Есть возможность, скажем, в футбол поиграть?
– Никто не запрещает бойцам в свободное время заниматься спортом в пункте постоянной дислокации. И условия для этого есть. Но поверьте, уже на следующий день после возвращения из района сами ребята рвутся на полигон. Стрельба для них, как, кстати, и для меня, является своеобразным восстановлением. Боец должен иметь хорошую стрелковую практику и постоянно развиваться.
– Между прочим, какому оружию лично вы отдаете предпочтение?
– Автомату АКС-74. Я с ним семь лет воюю, никогда не подводил. Как и гранатомет ГП-25, с которым работал в группе. Да, в последнее время техническое оснащение развивается, и приобрел большую популярность автоматический карабин DDM. Но бывают свои нюансы, учитывая разницу в калибрах, к примеру 5,45 и 5,56 мм. С первым по обеспечению проще. А когда идешь на задание, должен четко знать, какой у тебя ресурс боекомплекта. Вспоминаю историю в другом подразделении, когда во время боевой работы закончились патроны. Хорошо, что ребята захватили у врага трофейное оружие с БК, их и пустили в ход.
– Что для вас значит ССО – в трех словах можете аккумулировать?
– Семья, честность и надежность. По моему мнению, это три вещи, на которых все держится. Семья – потому что в подразделении ты с ребятами 24/7. Не только на боевых, но и в самые тяжелые моменты – когда есть ранения, потери, когда надо молча подставить плечо. Честность – перед собой, побратимами и делом. Надежность – это когда знаешь на задании, что твоя группа – единый механизм. И что каждая деталь в нем – профессионал, который сделает свою часть работы с максимальной отдачей.
Если для кого-то такие частности не пустой звук и он хочет и, главное, имеет возможности присоединиться к нашей команде – добро пожаловать! Двери всегда открыты.
Хочешь стать частью элитных подразделений ВСУ, хочешь служить в 6-м отдельном полку "Рейнджер" – обращайся в "ССО Рекрутинг"!
ССО Рекрутинг
telegram канал
Телефон: 0800357174