Превратился в крылатую ракету: как Силы обороны используют советские беспилотники в условиях нехватки FPV. Интервью с Касьяновым

На военных складах в Украине было много беспилотников советского образца – "Туполев" Ту-141 и Ту-143, выпущенных в середине 1970-х годов. Они напоминали маленькие истребители и выполняли роль разведчиков.

В условиях современной войны дронов они пригодились украинской армии: после модернизации эти "тушки" превратились в крылатые ракеты, способные преодолевать расстояние до 1500 км.

Если же говорить о современных и простых в производстве образцах дронов, прежде всего о FPV-коптерах, то, к сожалению, Украина потеряла преимущество, которое имела еще год назад. Сегодня российская оккупационная армия имеет на вооружении FPV-дронов больше, чем Силы обороны. Свое мнение о том, почему так сложилось, в эксклюзивном интервью OBOZ.UA выразил волонтер, специалист по аэроразведке Юрий Касьянов.

– Есть информация, что Украина начала использовать старые беспилотники "Туполев" Ту-141, Ту-143, выпущенные в 1970-е годы. Что это за вооружение? Почему возникла необходимость доставать их со складов?

– Эти беспилотники уже применялись во время первого налета на российскую авиабазу "Энгельс", а также на базу "Дягилево", где базируются тяжелые российские бомбардировщики.

Это логическая идея. Со времен СССР у нас на вооружении были беспилотники, создававшиеся как разведывательные. Это достаточно большой аппарат с большим реактивным двигателем. По размеру он как небольшой истребитель и берет много топлива.

Мы его модернизировали. Вместо разведывательной аппаратуры поставили боевую часть, а вместо старого автопилота – современный, поменяли электронику. И получили на выходе достаточно хороший ударный беспилотник, способный перенести боевую часть весом около 100 кг. Я предполагаю, что его дальность может быть до 1500 км.

Всегда есть баланс. Если хочешь лететь дальше, значит берешь боевую нагрузку меньше. Максимальная дальность будет тогда, когда все свободное пространство беспилотника будет заполнено топливом. Если вы хотите на нем что-то нести, забираете часть топлива и ставите боевую часть.

– Если он работает в режиме разведчика...

– Нет, он не работает в режиме разведчика. Сейчас для этого нет нужды. Когда он создавался, еще не было таких оперативных качественных спутниковых снимков и легких разведчиков. Тогда электроника была громоздкой. Сейчас самолеты-разведчики намного меньше по размеру, поэтому необходимость разведчика такого размера отпала.

Но в качестве ударного беспилотника, в качестве крылатой ракеты его можно использовать, потому что он несет большую боевую часть и его конверсия в ударный вариант стоит дешевле, чем создание нового беспилотника.

Как я понимаю, сначала мы использовали все беспилотники такого типа, которые у нас были на вооружении или на складах, их переделывали в ударный вариант. А сейчас, скорее всего, это беспилотники, которые передают наши друзья из бывшего Варшавского блока, потому что они стояли на вооружении других так называемых социалистических стран этого блока.

Я думаю, что Украина давно использовала все свои запасы, и теперь получает их от наших друзей. Возможно, в ударный вариант они перерабатываются уже за границей, поскольку противник обстреливает нас ракетами, и спрятаться сложно.

Но так или иначе, эти "Туполевы" – хорошая тема. После модернизации из них получаются вполне современные крылатые ракеты большой мощности.

– Генерал Сырский заявил, что сегодня в приоритете – развитие беспилотных систем. Входят ли в эти системы, кроме непосредственно БПЛА и дронов, еще и средства радиоэлектронной борьбы? Какая ситуация у нас сегодня с РЭБ?

– Эти две темы условно взаимосвязаны, но на самом деле это два разных направления науки и техники, которые пересекаются только на поле боя. Если вы не хотите, чтобы вражеские беспилотники по вас попадали, вы прикрываетесь средствами РЭБ, снижающими риски. Конечно же, нет панацеи, нет такой системы РЭБ, которая обеспечивала бы полную защиту от беспилотников. Это невозможно по объективным причинам.

Что касается беспилотников, то я думаю, что Сырский имел в виду радикальное увеличение стандартных, привычных для нас беспилотников на линии фронта. О чем идет речь? Прежде всего это FPV-коптеры, управляемые оператором, несущие боевую нагрузку, переработанные снаряды для поражения бронетехники и личного состава. Их нужно много. Сейчас противник использует этих FPV-дронов очень много, а мы отстаем.

Когда-то, более года назад, у нас было абсолютное преимущество в таких дронах. У них их не было совсем, у нас были – и мы очень удачно сражались. В настоящее время противник буквально заваливает наши позиции этими дронами, охота идет уже на каждого отдельного солдата, не говоря об отдельном танке.

Мы тоже используем такого типа дроны, но их пока очень не хватает.

– Почему сложилась такая ситуация?

– У противника создаются заводы, где работают сотни тысяч людей, которых обучают. Есть централизованные закупки комплектующих, станки, оборудование, вентиляция, столовая и т.д. А нам до сих пор предлагается отдельными волонтерами и даже министром Федоровым собирать дроны дома, на кухне, где-то находить на них деньги и комплектующие. Это несерьезно.

На фронте таких дронов тратятся тысячи в день. Ни одна кухня с этим не справится.

Почему так получилось? У нас очень много проблемных ситуаций, и с дронами, и с РЭБ, и с ракетным вооружением, и со строительством оборонительных сооружений.

В Генеральном штабе среди руководителей дроновой отрасли нет, по моему мнению, тех, кто когда-то участвовал в разработке, производстве и применении дронов. Это люди, которым приказали руководить данной отраслью, решать, какие дроны нужны, сколько их нужно закупать и куда отправлять.

Артиллеристами командуют артиллеристы, танкистами – танкисты, пехотой – пехотинцы, моряками – адмиралы, летчиками – летчики. Здесь вопрос не в деньгах как таковых, а вопрос в компетенции людей, отдающих приказы и определяющих государственную политику в этой области.

Посмотрите сами: у нас нет единого органа, который бы занимался дронами. Ими занимаются все понемногу: Министерство обороны, Генеральный штаб, вице-премьер Федоров из Минцифры со своей "армией дронов", Национальная гвардия, Госпогранслужба, СБУ, "Укроборонпром"… Можно найти еще десяток организаций, занимающихся дронами. И это абсолютный бардак. Потому что нет,  на мой взгляд, единого научного центра, единой аналитики, какие дроны нужны сегодня и какие будут нужны завтра, во что вкладывать деньги, какие дроны закупать.

Из-за этого тратится множество денег на похожие проекты в разных ведомствах. Скажем, я в Министерстве обороны, и мне нужны дроны такой дальности. Я кому-то поручаю это разрабатывать. Но то же самое делает Нацгвардия, СБУ… Нет коммуникации, кроме личных отношений. А в это время идет война и гибнут наши солдаты.