Самолет Путина могли бы сбить по дороге в Будапешт: кто способен остановить агрессора? Интервью с Курносовой

Президент США Дональд Трамп официально отменил встречу с кремлевским диктатором Владимиром Путиным, которая должна была состояться в Будапеште. Главной причиной могла стать упертость Путина, которая начинает раздражать главу Белого дома. Одновременно и сам Путин боялся авиаперелета в Европу, который мог нести угрозу для его жизни. Что дальше? Рассчитывать на более жесткую позицию Трампа по отношению к Кремлю не стоит, но роль Европы в обуздании агрессора может существенно возрасти.

"Адские" санкции против России действительно могли бы сыграть очень большую роль, учитывая состояние экономики станы-агрессора. Путин действительно боится дальнобойных ракет, которыми Украина может дотянуться до его резиденций. Что касается кремлевской игры "ядерными бубенчиками", то против нее выступает фактический хозяин путинской России – Китай.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказала российская оппозиционерка Ольга Курносова.

– Встреча Трампа и Путина в Будапеште официально отменена. Как вы думаете, в чем состояла реальная причина? В том, что сам Путин опасался лететь в Будапешт, в частности, на фоне того, о чем говорили в Польше – о том, что они будут вынуждены принудительно приземлить самолет с Путиным и арестовать его? Или все же это было исключительно решением Трампа?

– Если вы слушали мои комментарии по поводу встречи в Будапеште, пока еще она не была отменена, то я все время говорила, что не понимаю, как Путин полетит. Нет такого воздушного пространства для пролета в Венгрию, в котором он мог бы быть уверен на 100%, что его там никто не приземлит или даже не собьет. Поэтому я уверена в том, что Путин просто побоялся лететь в Будапешт.

Но мы должны учитывать и другие обстоятельства, в частности, те слова, которые сказал Трамп о пакете финансовых санкций против России, который собираются принимать. Поэтому я думаю, что упертость, упрямость Путина раздражает Трампа все больше и больше. Таким образом, тут есть две составляющие.

В любом случае Трамп, конечно, хочет показать, что это его решение, и намерен таким образом все-таки заставить Путина пойти хоть на какой-то компромисс. А единственный компромисс в глазах Трампа – это ceasefire, прекращение огня.

– А что дальше? Считаете ли вы, что эта несостоявшаяся встреча в Будапеште стала фактически неким водоразделом, за которым уже начинается совершенно другая история отношений Трампа и Путина, и далее ситуация будет развиваться совершенно иначе?

– Вы знаете, меня больше всего интересуют не отношения Трампа и Путина, потому что, к сожалению, по этому поводу у меня пока иллюзий нет. Когда Трамп захочет, наконец, поступить с Путиным достаточно жестко? Я не понимаю.

Мне гораздо больше нравится то, что, например, Украина получает истребители от Швеции. Для меня сейчас самое важное направление – это Европа, которая все больше и больше понимает, что единственный способ обеспечить свою безопасность – это помочь Украине победить. Других способов обеспечения безопасности для Европы не существует. У Европы достаточно денег, достаточно мощности для того, чтобы это гарантировать, и те процессы, которые идут, идут в правильном направлении.

– Еще одно знаковое событие: во время подготовки к этому саммиту в Будапеште Путин проводит запуск межконтинентальной баллистической ракеты ЯРС с космодрома Плесецк. Зачем это было сделано? Может ли Путин в который раз разыгрывать ядерную карту?

– Как мы знаем, против розыгрыша ядерной карты выступает Пекин, и тоже понятно почему – потому что у них ядерных зарядов гораздо меньше. Соответственно, когда Путин начинает трясти своими ядерными бубенчиками, тем самым преуменьшается геополитическая роль Китая в сегодняшних раскладах.

Что касается испытаний, то понятное дело, что они подгадали под эти мероприятия. Но все-таки давайте учтем, что каждый год проводятся такие испытания, как раз в это время, в октябре-ноябре, поэтому считать, что это событие из ряда вон выходящее, не стоит.

– На фоне последних событий вновь заговорили об "адских" санкциях США против России. Верите ли вы в то, что они действительно будут введены, и если да, то как это скажется на сегодняшней позиции Путина?

– Дело в том, что экономика России действительно находится в достаточно сложном и даже тяжелом состоянии, поэтому любое усиление санкций это состояние еще более ухудшит. Другое дело, что при том характере режима, который сегодня существует, планировать, когда он упадет от внутренних причин, достаточно сложно. Мы смотрели фильм "Операция Валькирия" – для того, чтобы путинский режим пал, нужно что-то подобное.

– Допускаете ли вы, что передача Украине ракет "Томагавк" может существенно охладить пыл агрессора в плане ударов по энергетической инфраструктуре Украины?

– К сожалению, существенно изменить ситуацию она не может, но, по крайней мере, появится возможность того, что такая ракета может долететь и до Ново-Огарево (резиденция Путина в Подмосковье. – Ред.). С учетом того, что больше всего Путин боится за свою никчемную жизнь (тут мы возвращаемся к началу разговора о том, что вряд ли он сильно хотел лететь в Будапешт, поскольку просто боялся), то, конечно, для него наличие у Украины ракет, которые могут его ликвидировать, будет заставлять его задуматься и, возможно, поменять что-то в своей тактике.

– Об опасности третьей мировой войны говорят уже очень давно, но в последнее время высказываются мнения о том, что это может быть целью Кремля. Допускаете ли вы, что Путин действительно заинтересован в том, чтобы война стала мировой?

– Путин сегодня заинтересован в том, чтобы война была бесконечной. Мировая война – это в первую очередь интерес более крупных игроков, чем сегодняшняя Россия. На сегодня Китай заинтересован в том, чтобы Россия воевала, таким образом ослабляя Соединенные Штаты, как считает Китай. Вряд ли Китай заинтересован в мировой войне, потому что, во-первых, каких-то видов вооружений у них недостаточно, а во-вторых, не факт, что Китай вообще хочет воевать.

– И Путин действительно прислушается к мнению своего хозяина в лице Си Цзиньпина?

– Да, Си Цзиньпин может ему просто перекрыть кислород. Если он захочет резкого прекращения войны, то вполне может это сделать, например, перестав поставлять в Россию товары двойного назначения, а в качестве крайней меры запретив военное сотрудничество КНДР с Россией.