Трамп может лишить Украину помощи, но наши ударные возможности уже меняют правила игры. Интервью с Храпчинским

Боевая авиация Украины будет усилена. Вероятнее всего, в ближайшее время европейские партнеры смогут вооружить нашу страну самолетами дальнего радиолокационного обнаружения SAAB, что сделает более плотной противовоздушную оборону страны и позволит заблаговременно предупреждать угрозы, например, атаки "Шахедов", а также нейтрализовать их даже на территории врага.

В чем Украина нуждается больше всего для противодействия вражеской авиации? Прежде всего дальнобойные ракеты класса "воздух–воздух" дальностью более 200 км.

Может ли Украина столкнуться с проблемами с военной помощью от союзников? Передача стратегических ударных систем может быть поставлена на паузу. Европа по объективным причинам не способна полностью закрыть все украинские потребности. К тому же существует угроза того, что США существенно сократят программу PURL. В то же время несмотря на это, Украина уже создала свои ударные возможности – собственные дальнобойные беспилотники, морские дроны и высокоточные системы, которые работают на сотни километров и меняют правила игры.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал авиаэксперт Анатолий Храпчинский.

– Президент Зеленский сообщил об усилении боевой авиации Украины. Конечно, детали он не разглашал. На ваш взгляд, в каком именно направлении сегодня должно произойти усиление? Что нам нужно на сегодняшний день больше всего, в частности в контексте противовоздушной обороны?

– Если говорить именно о ПВО, то ключевым является усиление самолетами дальнего радиолокационного обнаружения SAAB. Они позволят создать значительно шире и плотнее радиолокационное поле с большим охватом территории. Такие платформы позволяют заблаговременно предупреждать об угрозах, в частности о запуске "Шахедов", получая точные координаты целей. Это позволило бы сбивать их даже дронами-перехватчиками еще на подлете, в том числе и над территорией врага. Это лишь один пример, но очень показательный.

Что касается авиационной составляющей в целом, то приоритетом являются доступные средства поражения и качественная детекция воздушных целей. Речь идет, в частности, о недорогих ракетах для F-16 и возможном увеличении поставок другого авиационного вооружения.

В то же время, говоря о ПВО, нельзя обойти стороной и российскую авиацию, сбрасывающую КАБы. Например, ночью 11 декабря российские самолеты наносили удары по Сумщине, подлетая почти вплотную к границе. Они рассчитывают на отсутствие в этом районе систем ПВО, способных их поразить.

Поэтому если речь идет о противодействии вражеской авиации, Украине нужны дальнобойные ракеты класса "воздух-воздух", работающие за горизонтом – более 200 км. К таким относится ракета MBDA Meteor (франко-английско-итальянско-шведская разработка). Впрочем, она совместима только с самолетами Gripen и Rafale. F-16 ее использовать не может, зато имеет ракеты AIM-120 серии D с дальностью до 185 км.

В любом случае для эффективной обороны нужна высококачественная система радиолокации. И из всего реалистичного, что мы можем получить в ближайшее время, первыми кандидатами остаются именно самолеты дальнего радиолокационного обнаружения.

– Не стоит ли также говорить с партнерами о средствах для поражения вражеской авиации именно на вражеских аэродромах?

– Это уже другой уровень, речь идет о дальнобойном оружии и средствах превентивного поражения. Фактически мы говорим об ударах по военным аэродромам ракетами класса "поверхность-поверхность" или "воздух-поверхность" с расширенной дальностью. Это, например, ракета "Мидлстрайк", способная работать на глубину до 600 км.

К этой категории также относятся TAURUS, Storm Shadow и ATACMS. Кроме того, европейские партнеры обсуждают возможность передачи дополнительных средств поражения, чтобы расширить пакет дальнобойных возможностей Украины.

Однако в нынешней политической ситуации, когда активно дискутируют об условном мирном плане, следует понимать, что решения по стратегическим ударным системам могут оказаться на паузе.

– Зимний период традиционно особенно сложный. По вашему мнению, что именно сейчас нам могли бы предоставить партнеры, чтобы усилить нашу ПВО, в частности, возможно, в авиационные составляющие, чтобы пережить эту зиму?

– Прежде всего речь идет о дополнительных системах противовоздушной обороны, особенно в сегменте противодействия баллистике. Но здесь важно различать, что мы хотим получить и что нам реально могут предоставить. Если говорить именно о возможном, то выбор достаточно ограничен.

Что касается авиации, фактически единственный реалистичный вариант – это 14 списанных самолетов Gripen из Швеции. Если говорить о ПВО, то, несмотря на имеющиеся решения, систем выпускается значительно меньше, чем нужно. Даже если нам передадут SAMP/T или Patriot, системы, способные перехватывать баллистику, надо учитывать, что ракеты для них производятся в крайне недостаточных объемах.

Европа ограничена в возможности предоставлять определенные виды вооружения из-за того, что ее военно-промышленный комплекс до сих пор не перешел на масштабное производство. Соответственно, рассчитывать на существенное увеличение количества систем ПВО пока трудно, ведь не будет достаточного количества интерцепторов. Это создает очень болезненный разрыв между потребностями и возможностями.

Должны честно признать, Европа не может обеспечить нас в полном объеме, пока не расширит собственные производственные мощности. Для этого нужна единая стратегия развития оборонной промышленности, которая позволила бы нарастить темпы производства.

Поэтому надо быть реалистами и говорить о том, что возможно уже сейчас. А это – частичное усиление авиапарка за счет старых платформ, потенциальные Gripen или Mirage, а также передача МиГ-29, что сейчас обсуждается в Польше.

Важно также понимать, готова ли украинская инфраструктура принять новые типы самолетов и достаточно ли подготовленных пилотов. Здесь критически важны параллельные программы, обучение пилотов и инженеров, подготовка авиационных специалистов, а также увеличение возможностей применения управляемых авиабомб JDAM, Hammer и других. Потенциально это может быть очень широкий пакет.

Поэтому сейчас, по моему мнению, обсуждается несколько разных треков. Скорее всего, речь будет идти о комплексном усилении Украины с конкретизацией уже имеющихся договоренностей. Например, в сотрудничестве с Францией можно ожидать более предметных решений по системам SAMP/T или самолетам Rafale. То есть это уже не просто меморандумы, а шаги, свидетельствующие о реальных намерениях.

– Последний вопрос – относительно Соединенных Штатов. Насколько нынешняя жесткая позиция администрации Трампа сказывается на нашей авиационной составляющей?

– Скорее всего, следующим шагом со стороны администрации Трампа может стать дальнейшее ограничение помощи Украине. Уже сейчас Соединенные Штаты фактически минимизировали поддержку, значительную часть вооружения для Украины Европа закупает у США по программе PURL, и именно эта программа может быть существенно сокращена. Надо честно признать, что сейчас давление Трампа направлено не только на Украину, но и на саму Европу.

В то же время важно понимать еще одно измерение. Несмотря на политические колебания в Вашингтоне, Украина уже создала такие ударные возможности, которых никто в мире не ожидал. Мы говорим о собственных дальнобойных беспилотниках, морских дронах и высокоточных системах, которые работают на сотни километров и меняют правила игры. Это особенно контрастирует с тем фактом, что в 1990-х годах у нас забрали ядерный арсенал, стратегическую авиацию, крылатые ракеты воздушного базирования и ключевые технологии, фактически лишив нас стратегии сдерживания.

Сегодня же Украина демонстрирует, что способна восстановить и даже переосмыслить собственный потенциал – создав новый класс высокоточного оружия, которое сдерживает Россию и одновременно вызывает определенное беспокойство в мире, потому что это уже другой уровень автономных ударных систем.