У российской армии огромные проблемы на юге, ВСУ пойдут в наступление? Интервью с офицером Крамаровым

Группировка российских оккупационных войск на юге Украины испытывает немалые проблемы с логистикой и обеспечением. Из-за уничтожения паромной переправы враг перестраивает пути поставки из Крыма в РФ на временно оккупированные территории. Это в разы увеличивает плечо доставки и делает сам процесс перевозки грузов достаточно опасным. Кроме того, часть группировки противника с юга была переброшена на Курщину.

Итак, настал подходящий момент для того, чтобы Силы обороны Украины начали операцию по освобождению территорий на юге? На самом деле не все так просто. Какой бы сложной ни была логистика врага, все равно речь идет о мощной группировке. К тому же для переброски украинских сил на левобережье Днепра необходимо эффективное прикрытие с неба. В то же время при наличии ресурсов у ВСУ было бы целесообразно взять под контроль город Белгород.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал офицер резерва ВСУ, военный эксперт Андрей Крамаров.

– Террорист Гиркин заявил, что операция ВСУ на Курщине преследует цель отвлечь силы врага на это направление, а также дискредитировать центральные власти РФ. По его словам, осенью украинская армия может начать контрнаступление на юге нашей страны. Считаете ли вы, что операция на Курщине может предоставить такую возможность?

Видео дня

– На самом деле для этого пока не видно никаких предпосылок, даже с точки зрения передислокации на Курщину определенных подразделений оккупационной армии, которые находились на юге Украины. Для нас сейчас приоритетный вопрос – эффективно закрепиться на этом плацдарме на Курщине, чтобы не тратить много сил и средств для его дальнейшего удержания. В противном случае это не будет иметь никакой выгоды и смысла.

Но все же основной вектор в нашей обороне – Донецкое направление. Это Покровск, Угледар и Часов Яр. Это те места, где враг давит больше всего. Аккумулировать какие-то ресурсы для предстоящей операции на юге при том, что мы откровенно отступаем на Донбассе, по моему личному мнению, неуместно.

– Если говорить о далекоидущих планах деоккупации нашей страны, то могли бы вы сказать, в чем состоит главная проблема с операцией на левобережье Днепра – это именно водная преграда, река? Существуют ли хотя бы теоретические варианты облегчения этой задачи?

– На данный момент это уже не столько река Днепр, сколько возможность эффективно навести там переправы для того, чтобы иметь возможность перебрасывать тяжелую технику и артиллерию для создания там плацдарма не только с живой силой, но и с поддержкой материально-техническими средствами и возможностью их пополнения. Того же боекомплекта, питания и т.д.

Для этого прежде всего нам нужно иметь эффективную поддержку в воздухе для противодействия российской авиации, которая будет сносить любые наши плацдармы.

Так, россияне имеют огромные проблемы с обеспечением своей южной группировки, они вынуждены перестраивать логистику на поставки в большей степени не из Крыма, а с территории РФ и временно оккупированной Донецкой области. То есть увеличилось плечо сообщения, это опаснее, но других вариантов у них нет. После того как под воду ушел последний паром, у них появились огромные проблемы с логистикой в Крыму.

В то же время на юге у россиян все равно сохраняется достаточно серьезная группировка. Если перейти Днепр, например, к югу от Херсона и продолжать операцию, то местность там заводненная, болотистая, по которой продвигаться достаточно тяжело. Ключевых транспортных магистралей там не так уж и много.

Итак, если имеется только небольшое количество путей сообщения, если трудно двигаться и маневрировать, соответственно, главная задача врага – перекрыть определенный путь для ВСУ, и тогда он сможет в дальнейшем эффективно сдерживать нас.

Да, мы пытались создать плацдарм в Крынках, удерживали его определенное время, но в конце концов частично оттуда отошли. То есть на тот момент у нас не было потенциала, чтобы двигаться дальше. Любая наступательная операция требует масштабных резервов и сил, которыми можно ударить. И главное – иметь возможность хотя бы отогнать оттуда российские истребители-бомбардировщики с корректируемыми авиабомбами.

– Фактически сейчас мы видим асимметричную ситуацию, когда ВСУ ведут боевые действия на территории РФ, в то же время враг активно действует на востоке нашей страны. Возникает вопрос о дальнейших действиях ВСУ на севере. Если взять Курщину, считаете ли вы, что это больше потенциальная угроза для Беларуси или, наоборот, возможность оттянуть на это направление еще больше украинских сил? Какие действия возле границы с Беларусью были бы наиболее предпочтительными?

– Угроз со стороны Беларуси в контексте обороны северной границы я не вижу. Там построены оборонительные укрепления, мы все равно продолжаем удерживать там некоторое количество сил. Там идет ротация, держится оборона. Необходимости каких-то дополнительных действий там пока нет.

Что касается перспектив операции на Курщине, то здесь также нужно понимать наш потенциал, чтобы не тратить лучшие ресурсы, прежде всего человеческие, а также технические ресурсы и ресурсы боекомплекта. Если мы видим, что какое-то продвижение нам будет даваться очень большой ценой, то в нем нет никакого смысла. Закрепиться на рубежах, которые можно удерживать, как говорится, "малой кровью", если держать для россиян определенную точку напряжения, – это я считаю эффективным.

Например, сейчас ВСУ отогнали россиян за реку Сейм, закрепились там и удерживают позиции. Я считаю, что если будут возможности для дальнейшего захвата каких-либо позиций, мы, конечно же, это будем делать. Кстати, нужно отходить от термина "оккупация". Мы ничего не оккупируем на Курщине, мы временно удерживаем территории. В соответствии с международным военным правом, там была создана военная комендатура, а не какие-то условные "органы местной власти". Когда наши войска оттуда уйдут, эта комендатура передаст дела какой-то местной администрации.

Поэтому по поводу продолжения движения вглубь территории Курщины имеются вопросы. Возможно, при условии полного вытеснения россиян с Харьковщины было бы целесообразно создать такую же зону еще в Белгородской области. Тем более что расстояние от границы до Белгорода около 45 километров. Взятие под контроль областного центра – это серьезная проблема для РФ.

Но создается впечатление, что военно-политическое руководство России – взбалмошные люди с явно выраженными психическими проблемами. Якобы для них ничего не стоит потерять несколько своих областей, лишь бы выйти на административные границы Донецкой области. Это для них идея фикс.