Враг стремительно теряет боеприпасы, но существует угроза наступления на Запорожье. Интервью с Иваном Ступаком

Учитывая, что в последние недели Силы обороны уничтожили четыре огромных вражеских склада, а еще четыре вблизи границы уже "взяты на прицел", можно прогнозировать, что в долгосрочной перспективе российская оккупационная армия может столкнуться с нехваткой боеприпасов. На то, что уже сегодня у противника есть определенные проблемы с обеспечением, намекают российские "военкоры".

Ухудшение погодных условий создает дополнительные препятствия не только для продвижения тяжелой техники, но и для применения силами обороны FPV-дронов, которые традиционно используются как средство противодействия вражеской артиллерии. Наступление на Сумщину менее вероятно, чем вражеская операция на Запорожье, где противник может попытаться взять под контроль важную трассу.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал экс-сотрудник Службы безопасности Украины Иван Ступак.

– Генерал и экс-командующий Сухопутными войсками США в Европе Бен Ходжес поделился довольно оптимистичными оценками относительно текущей фазы войны. По его мнению, несмотря на колоссальный ресурс страны-агрессора России, на масштабные поставки от ее союзников, ресурс оккупационной армии понемногу исчерпывается, прежде всего из-за дефицита боеприпасов. В то же время он отметил, что ВСУ активно применяют БПЛА и кассетные снаряды. Соглашаетесь ли вы с такими положительными оценками?

Видео дня

– Хочется верить, что Бен Ходжес совершенно прав, что он оперирует не просто собственными ожиданиями, но имеет доступ к разведывательной информации из стран Альянса. И действительно хочется верить, что это будет. Посмотрите: за последние 2-3 недели Украина уничтожила четыре огромных российских склада с боеприпасами. Это Солдатское, Октябрьское, Торопец и склад в Краснодарском крае.

Косвенно российские военкоры говорили, что есть проблемы с обеспечением. Мол, "армия Лаоса"… Они любят так говорить, потому что если скажут, что имеются проблемы со снарядами, рискуют попасть под статью о дискредитации вооруженных сил РФ. Так что намекают очень витиевато.

Сказать, что у них большие проблемы со снарядами, пока что нельзя, но хочу предположить, что в длительной перспективе это действительно повлияет на их обеспечение – снарядов станет меньше. У них осталось еще ориентировочно четыре огромных склада на европейской части России на расстоянии нескольких километров от границы с Украиной. Поэтому думаю, что у ВСУ, СБУ, ГУР уже есть планы по уничтожению этих складов. Как только это произойдет, это действительно окажет большое влияние.

– Какова, по вашим оценкам, самая большая проблема оккупационной армии?

– У них много проблем. Я не могу сказать, что они катастрофические, но каждая проблема требует времени на ее решение. Например, люди. Людей нужно набрать. Как? Пиаром, пропагандой? Не слишком выходит. Деньгами? Денег нужно много. Как только предложили больше денег, люди пошли, а потом снова плато, не идут. Надо больше. Озвучивается цифра – 31 тыс. долл. разовых выплат. Причем это не Москва, это Белгородщина. Думаю, к концу года мы увидим и 40 тыс. долл. разовых выплат.

Снаряды – они заканчиваются. Связь – у них с этим есть свои проблемы. Они запретили Discord – сеть, с помощью которой связывались подразделения, управляли дронами. Следовательно, еще одна проблема. Таким образом, существует много проблем, которые влияют на интенсивность боевых действий.

– Военный эксперт Александр Коваленко озвучил рейтинг проблем, с которыми могут столкнуться ВСУ в 2025 году. Это численное преимущество армии РФ, вражеская тактическая авиация и КАБы, а также преимущество врага в артиллерии. Соглашаетесь ли вы с этим?

– Да, в общем все выглядит правильно. Еще одна текущая проблема для нас – дожди. Почему? Потому что трудно использовать FPV-дроны. Когда сильный ливень или сильный ветер, этот дрон не долетает. И этим могут пользоваться россияне для стремительных ударов вперед, когда используют артиллерию. Снаряд запустили – он улетел. А у нас возможное противодействие – исключительно в виде беспилотников.

– Известно также, что дожди в большей степени мешают стороне, которая наступает...

– Да, это препятствие для тяжелой техники, для российской и нашей. Но сейчас и для FPV-дронов. У нас концепция была такая: нет артиллерии, но есть большое количество FPV-дронов. Но сейчас операторы дронов говорят, FPV-дронами много не полетаешь, их нельзя отправлять в непогоду. В то же время у россиян есть артиллерия, которая работает и в снег, и в дождь, и в ветреную погоду.

Таким образом, пока стоит такая погода, у россиян могут быть определенные достижения в территориальных завоеваниях. Да, тяжелую технику сложно использовать, она уже вязнет, грузнет. Но можно использовать мотоциклистов, пехоту, квадроциклы и т.д.

– Враг активизировал свои обстрелы Сумщины. Однако недалеко от Сумщины, в Курской области России, ВСУ проводят операцию. Считаете ли вы, что благодаря этой операции наступление врага на Сумщину пока невозможно?

– Я не хочу быть голословным. Здесь нужно мнение наших пограничников и наших разведчиков, потому что россияне могут накапливать силы на приграничных территориях. Аналитики для этого недостаточно. Необходимо, чтобы разведчики сказали, есть ли они там, могут ли они это подготовить, потому что для наступления нужна большая подготовка. Это и люди, и склады, и столовые, и бани, это накопление топлива, техники, продуктов и т.д.

Хочу верить, что пока наступления на Сумщину не будет, пока у врага нет ресурсов. Но юг, Запорожская область – там другая информация.

– У вас есть негативный прогноз относительно юга?

– Попытки наступать будут. Есть такой населенный пункт на границе двух областей, Запорожской и Донецкой, – Новодаровка. Они могут попытаться пройтись вглубь материка в направлении трассы Курахово–Запорожье, обрезать эту дорогу, перекрыть нам сообщение, заставить нас отойти от Курахово и быстро захватить значительную часть территории, не прилагая безумных усилий.

– Как говорится, выйти на оперативное пространство.

– Пожалуй, да. Скорее, перерезать путь.

– Будем надеяться, что наше военное руководство знает об этой опасности и принимает необходимые меры.

– Конечно.