Генерал Маломуж: башни Кремля начали работать против Путина. Интервью об итогах "госпереворота" Пригожина

Президенту страны-агрессора России Владимиру Путину был выгоден конфликт внутри силовых структур, в частности набирающее обороты противостояние хозяина ЧВК "Вагнер" Евгения Пригожина и минобороны России. Ему казалось, что так силовики не смогут объединиться против него самого. Но стратег из Путина никакой, диктатор просчитался. Поход Пригожина на Москву показал, что силовые структуры в РФ неоднородны, рядовые россияне – тем более, ведь часть из них поддержала движение Пригожина, что беларуский самозванец Лукашенко вдруг оказался сильнее Путина, фактически заставив "Вагнер" отступить.

Старый кагэбист Путин вряд ли простит Пригожину "измену", его могут ликвидировать в ближайшее время, несмотря на предоставленные гарантии. "Вагнер", перебравшись в Беларусь, не будет представлять особой угрозы для Украины. А вот реальная опасность подрыва оккупантами Запорожской АЭС требует немедленного реагирования. Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZREVATEL высказал руководитель Службы внешней разведки Украины в 2005–2010 годах генерал армии Николай Маломуж.

– Как вы считаете, кто был реальным инициатором похода Пригожина на Москву?

– Прежде всего, необходимо принять во внимание, что между властными элитами в Москве очень остро возросли противоречия. Видя то, что Путин уже не имеет стратегических перспектив ни в войне, ни в международном формате, ни в России, которую ведет к системному провалу, понятно, что часть элит начинает задумываться о формате его замены. Более эффективные структуры, например "вагнеровцы" во главе с Пригожиным, ФСБ, Демин и другие формируются в первую очередь в ходе войны.

Они пытаются создавать альтернативы. Принимаются политические решения в отношении тех лиц, которые, как они считают, виновны в этом кризисе. В первую очередь это Шойгу и Герасимов. Сначала это было озвучено на политическом уровне, затем на организационном и, наконец, на боевом.

Путину это противостояние было выгодно – критика силовиков, которые соревновались между собой не только на фронте, но и на почве степени приближенности к Путину. Причем это не только минобороны и Пригожин, но еще и ФСБ, и разведка, и теневые элиты. В ситуации конфликта они не могли объединиться против него самого. Путин играл на этих инструментах как спецслужбист, но неудачно.

Но проблема в том, что Путин – стратег очень недалекий, он не видит стратегических перспектив того или иного действия. Он поднимал Пригожина, делая отдушину для радикалов, какую-то их часть оттягивал на себя и Гиркин, но это всегда чревато. Когда есть провал в стратегии, провал на фронте, когда появляются предпосылки для конкретных поражений, все эти башни Кремля начинают работать против режима.

Поэтому Пригожин, сначала входя в клинч со своими конкурентами, минобороны, делает попытку усилить влияние на Путина, а в перспективе, возможно, и провести его ротацию. Группа Пригожина и те, кто стоят за ним, наметили такой план естественного конфликта между ним и Шойгу.

Шойгу и Герасимов – представители старой военной элиты. Они имеют очень мощное лобби в различных структурах не только в военном плане, но и в финансовом, и в оперативном, в окружении Путина. В данной ситуации они решили подавить Пригожина, своего основного конкурента. Была выработана модель, как это сделать: сначала его дискредитировали на фронте, отдалили от Путина и создали условия для его нейтрализации, принуждая "вагнеровцев" заключить контракты с минобороны.

Ситуация обострилась, когда они пошли на военную конфронтацию – сначала под Бахмутом, а затем и в Ростове. На этом фоне Пригожин решил заявить о своих правах вместе со своими партнерами, кураторами и т. д., понимая, что у Путина нет внутренних сил для противодействия. "Вагнер" не могли остановить ни в Ростове, ни в других местах. Он дошел до Оки, еще немного – и зашел бы в Москву.

Но, конечно, этот формат не имел перспектив.

– Как вы оцениваете роль Лукашенко в этой истории? Была информация о том, что Пригожин свернул свою операцию после звонка Лукашенко. Он остановил своих "вагнеровцев" в 20 километрах от Москвы и пошел назад.

– Здесь сыграли роль элиты, которые контактировали и с Лукашенко, и с Пригожиным и которые имеют непосредственное влияние, но также и сам Путин, который был вынужден обратиться к Лукашенко как к посреднику. Сам он не хотел вести переговоры с "предателем" Пригожиным, показывая свою слабость, но задействовал людей, приближенных к Пригожину.

В этот формат было решено ввести полностью подконтрольного Путину Лукашенко. Сначала Пригожина убедили в том, что у него нет шансов захватить Москву и что он будет уничтожен, но выход из ситуации есть. Нужна была статусная фигура, президент Беларуси. И он сыграл свою роль. Конечно же, не самостоятельную, а по сценарию.

Это было консолидированное решение определенных элит, которые поработали с Путиным, с его администрацией, с Патрушевым, с Лукашенко, который согласился выступить посредником и гарантом. На что и среагировал Пригожин, которого также подготовили с разных позиций его российские кураторы.

Пригожин среагировал, потому что у него не было выхода. Но Путин практически подорвал свой авторитет, он уже не имеет мощного влияния. Силовики в России неоднородны, а народ – тем более, ведь движение Пригожина приветствовали. А Лукашенко наконец воспрял, выполнив роль миротворца. Фактически он урегулировал конфликт, который не смог урегулировать Путин.

Кроме этого, Лукашенко провел переговоры с Эрдоганом и Си Цзиньпином. Он обсудил поддержку со стороны этих стран – и в этой ситуации, и на перспективу. Так что за счет этого Лукашенко получил политические очки.

– Уже озвучиваются опасения, что "Вагнер" на территории Беларуси представляет опасность для Украины, он может двинуться на Киев. Как вы оцениваете такую опасность?

– Никакой опасности со стороны "вагнеровцев" нет, потому что поставлена задача аккуратно расформировать это подразделение. По нашим данным, те "вагнеровцы", которые не принимали участия в путче, будут подписывать контракты с минобороны, часть уйдет в отставку, им обеспечат пенсии, часть отправится в Африку, а небольшая часть поедет в Беларусь вместе с Пригожиным.

Лукашенко не такой идиот, чтобы допустить в Беларусь "вагнеровцев" в большом количестве – несколько десятков тысяч. Потому что это боевая структура, это фактически контроль Беларуси. Поэтому зайдет ограниченный контингент, который будет контролироваться российскими и беларускими спецслужбами.

Возможно, Пригожина уберут, несмотря на все гарантии безопасности, потому что Путин считает его предателем. Думаю, Путин с ним рассчитается, поскольку не терпит предательства самого близкого окружения. Тут работают не суды – тут работает месть, которая будет реализована в конкретный период. Я думаю, не очень долгий.

Поэтому поход "Вагнера" на Киев – это абсурдно и нереально. С одной стороны, потому что он создает угрозу для России, с другой стороны, он не выгоден Беларуси. И, наконец, как заявил генерал Наев, мы готовы встретить любые вражеские подразделения, а тем более "вагнеровцев", которые уже продемонстрировали слабость возле Бахмута.

Тем не менее мы будем держать ситуацию под контролем. Наступление со стороны Беларуси у нас постоянно на повестке дня.

– Генерал Буданов заявил о том, что ситуация на Запорожской АЭС никогда не была настолько серьезной, как сейчас. По его информации, уже под четырьмя энергоблоками АЭС из шести установлена взрывчатка. Каков ваш прогноз?

– Я думаю, что такой сценарий не будет реализован, потому что многие страны, включая США, Индию, Турцию, объединились, чтобы не допустить катастрофических событий, связанных с атомными объектами, поскольку это будет угрожать не только Украине.

Четыре фактора шантажа, которые были у Путина, – это подрыв дамбы Каховской ГЭС, подрыв крымского "Титана", Запорожской АЭС, а также применение ядерного оружия. Но думаю, что ядерный фактор не будет реализован.

Я считаю, что здесь более глубоко необходимо работать на уровне лидеров стран, собирать по этому вопросу Совбез ООН, возможно, даже Генассамблею ООН, потому что это угроза миру, это уже не Каховская ГЭС. Это не тот уровень угроз. Необходимо поднимать МАГАТЭ. Недавно они заявляли, что не видели взрывчатки на ЗАЭС, но пусть проверяют еще раз. Пусть работают нейтральные комиссии ООН.

Что касается разведки, то она должна действовать тихо через различные каналы с различными странами и формировать позицию, чтобы не допустить таких сценариев. Надо говорить и с китайцами, и с индусами, и с турками, и с японцами, и со всеми странами НАТО, и с третьими странами. Так работает разведка. Говорить на камеру – это не функция разведки. Ее функция – вести глубокую оперативную работу.

Необходимо, чтобы весь мир увидел реальные доказательные материалы. К примеру, фото машин со взрывчатыми веществами. 90% работы сейчас – это работа именно на неофициальном уровне с тем, чтобы лидеры стран жесточайшим образом давили на Путина и упреждали такие действия.