Армия Путина планирует форсирование Днепра и наступление на юге? Сунгуровский объяснил, кто может остановить войну

Российская оккупационная армия активизировалась на юге Украины, на Херсонщине и Запорожье, на левом берегу Днепра. Объективно враг имеет численное преимущество, но пытается совершить прорыв фронта только там, где обнаружит слабое место в украинской обороне. В то же время, несмотря на то что враг усиливает позиции на берегу реки Днепр, форсировать ее будет крайне сложно.

Противник не сможет совершить прорыв за считаные дни, оставшиеся до истечения срока, который кремлевскому диктатору Владимиру Путину отвел глава Белого дома Дональд Трамп, – до 8 августа. Глава США имеет реальные рычаги и возможности прекратить войну в Украине на поле боя, в частности, если создаст не "коалицию желающих", а "коалицию готовых действовать". Вместо этого он продолжает "танцы с бубном" вокруг российского агрессора.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал директор военных программ Центра Разумкова, военный эксперт Николай Сунгуровский.

– Могли бы вы оценить ситуацию, сложившуюся на юге нашей страны. Согласно сообщениям Сил обороны Юга, враг там существенно активизируется и меняет тактику. В частности, речь идет о двух участках фронта, наиболее "горячих" – в районе Казачьих Лагерей и Крынок, а также Гуляйполя. По вашим оценкам, существует ли опасность прорыва фронта на этих участках? Предполагаете ли вы, что враг может изменить тактику и переключиться с Покровского направления именно сюда, то есть акцентировать на юге страны?

– Это в большей степени вопрос к нашей военной разведке, ведь все зависит не от того, где идут наиболее ожесточенные боевые действия, а от того, где сосредотачиваются ресурсы противника, его резервы, которые он планирует ввести в действие. Именно там и будет определено главное направление. Маневры такими резервами – это элемент оперативного искусства. Так поступают Силы обороны Украины, так же поступает и противник.

Относительно того, что враг активизирует действия на отдельных участках фронта, – это объясняется тем, что Россия имеет количественное преимущество в живой силе. Они применяют подобную тактику на нескольких направлениях. То есть усиливая там свои наступательные действия, они нащупывают слабые места в нашей обороне. И где нащупали, там и будет направление прорыва.

Поэтому сейчас я не могу четко сказать, будет прорыв фронта или не будет. Это зависит от планов противника и его возможностей, о чем должна узнать наша разведка. В частности, это будет зависеть от того, сосредоточены ли на этом участке фронта необходимые резервы, планируют ли они там наступать. В принципе, возможно все.

– В последнее время враг существенно интенсифицировал свои атаки на Херсон. В частности, был атакован автомобильный мост. По вашим оценкам, существует ли сейчас реальная угроза для этого города?

– Угрозы есть всегда. Необходимо понимать, что российские войска имеют достаточно ресурса для того, чтобы терроризировать наше население не только в Херсоне, но и в Сумах, в Харькове, в Днепре. Это их манера ведения "боевых действий". Так воевать с мирным населением – это варварство.

– Как вы оцениваете опасность форсирования врагом Днепра, например в направлении Ивановки – где ширина реки минимальна? Это вообще технически возможно?

– У меня таких данных нет. Если же говорить, насколько это трудно – форсировать реку, то любое естественное препятствие – то ли высота, то ли река, то ли болотистая местность – имеет большое значение. Именно поэтому за них и держатся – чтобы закрепить свою оборону. Такие препятствия всегда трудно брать.

– Срок, который Трамп отвел Путину для достижения мирного соглашения с Украиной, истекает уже 8 августа. Предполагаете ли вы, что за эти считаные дни враг может совершить существенный прорыв? Какие цели он может ставить перед собой на эти дни?

– Я не считаю, что он способен на какой-то существенный прорыв, но в то же время я не являюсь оптимистом в этом плане. Все эти "танцы с бубном" Трампа вокруг Путина ни к чему хорошему не приведут. Это не то поведение, которое должно быть по отношению к агрессору. Я не знаю, насколько верны теории о том, что Трамп является агентом Кремля или еще кем-то. Но очевидно, что Путин очень крепко держит Трампа за одно место. Трамп его просто боится.

Эти его ограничения – то два месяца, то две недели, то 50 дней, то 12 дней... Это не поведение президента Америки.

– В таком случае что должен был бы сделать президент Америки в этой ситуации?

– В этой ситуации президент Америки должен был бы уделить внимание созданию не "коалиции решительных", а "коалиции готовых действовать". То есть от деклараций перейти к делу.

Если санкции, то санкции, которые нельзя обойти. Если оружие для Украины, то действительно оружие. У Соединенных Штатов достаточно механизмов для того, чтобы вообще прекратить эту войну. Не декларациями, не переговорами, а на поле боя.