УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

Я был на месте вражеского ракетного удара, когда число погибших достигло 46: до "полномасштабки" мы такого никогда не видели. История спасателя из Днепра Игоря

5 минут
23,2 т.
Я был на месте вражеского ракетного удара, когда число погибших достигло 46: до 'полномасштабки' мы такого никогда не видели. История спасателя из Днепра Игоря

У спасателей война продолжается и в мирное время – бытовые пожары, ДТП, масштабные пожары в экосистемах, которые порой ликвидируют неделями, а иногда и месяцами. С началом полномасштабного вторжения работы прибавилось. Появились новые угрозы, изменились условия и алгоритмы действий. О том, как работают спасатели Днепра в условиях войны, почему линия фронта, приближающаяся к городу с Покровского направления, их не пугает и о чуде спасения рассказал спасатель Игорь Гетало.

Видео дня

Повторные ракетные удары и атаки FPV-дронами

Я не могу сказать, что с началом полномасштабного вторжения работа у нас радикально изменилась, но ее стало больше, количество выездов на опасные события возросло, дополнительных угроз, к сожалению, для спасателей стало больше. В мирное время, когда мы приезжали на обычный пожар, знали, что если придерживаться наших определенных алгоритмов и правил, то, в принципе, ничего страшного случиться не может.

Но сейчас, во время работы на ликвидации последствий вражеских атак, для спасателей появился ряд определенных дополнительных угроз. Иногда были случаи неконтролируемых взрывов газовых баллонов, но не было такой угрозы, например, как повторный артиллерийский или ракетный удар, не было таких угроз, как попадание по пожарно-спасательным подразделениям FPV-дронами. Наш враг коварен, иногда через 30-40 минут после ракетного удара, когда к месту съедутся все соответствующие спецслужбы, он наносит повторный удар непосредственно по спасателям, медикам, полицейским.

Я был на месте вражеского ракетного удара, когда число погибших достигло 46: до "полномасштабки" мы такого никогда не видели. История спасателя из Днепра Игоря

Когда есть вероятность повторных ударов и при этом есть информация, что под завалами находятся живые люди, количество работающего на месте личного состава минимизируется. Но если мы слышали живого человека, то, поверьте мне, мы не будем останавливать работу ни на секунду. Если такой информации нет, мы не будем лишний раз рисковать личным составом. Личный состав переходит в укрытие, уезжает на безопасное расстояние.

Также в мирное время, как ни крути, не приходилось работать с таким количеством травмированных или погибших на местах происшествий. С приходом войны, к сожалению, приходится работать на происшествиях, где есть и по 10-20 погибших, а в моем случае, когда я был на месте ракетного удара, количество погибших достигло 46.

Вообще, спасатели работают сутки через трое, но у нас есть такое понятие, как резерв, и в случае необходимости мы людей просто вызываем к местам происшествий с их выходных. У меня должность – начальник оперативно-координационного центра, поэтому я непосредственно принимаю участие во всех опасных происшествиях, возникающих на территории Днепропетровской области. Либо удаленно, по телефону, либо непосредственно на месте, все зависит от масштаба.

По времени – на месте происшествия личный состав может разбирать завалы и сутки. Но все зависит от сложности работ и погодных условий. Например, осенне-весенний период, когда температура воздуха до 20 градусов тепла, люди могут ротациями работать сутки. Мы делим личный состав пополам – два часа работают, два часа отдыхают, и наоборот. Если температура минусовая, то тогда уже ротации по 12 часов, потому что всем надо переодеться, сменить одежду свою на сухую. Какого-либо протокольного времени смены личного состава не существует, потому что все зависит от ситуации, от масштабов разрушений.

Я был на месте вражеского ракетного удара, когда число погибших достигло 46: до "полномасштабки" мы такого никогда не видели. История спасателя из Днепра Игоря

Конечно, может быть такое, что один ракетный удар – и сил и средств в гарнизоне хватает, чтобы обеспечить полноценную ротацию по 12 часов или по 24. А если несколько мест ракетных ударов, то бывает так, что мы привлекаем представителей соседних гарнизонов, которые приезжают на помощь. Мы не раз так же ездили, помогали нашим соседям, поэтому все зависит от обстановки.н

Наши пиротехники постояно находятся за пределами нашей области, выполняют задачи и в Херсонской, и в Донецкой, и в Харьковской, и в Сумской областях. Нас привлекали уже в период войны к ликвидации пожаров в Харьковской области. Друг другу помогаем однозначно.

Страшные трагедии и удивительные истории спасения

Но самое страшное – это выезжать на места происшествия, где есть погибшие люди. И самое страшное, то, что остается в памяти на всю жизнь, – это когда ты в этих завалах, в этих развалинах находишь погибших детей.

Конечно, на местах есть и спасенные. Если без травм, без телесных повреждений, то с ними работают наши психологи. У нас очень сильные психологи, на высоком уровне оказывающие необходимую поддержку пострадавшим. Если люди получают травмы, телесные повреждения, ранения, теряют конечности, то этих людей непосредственно передают работникам скорой и уже дальше в медицинских учреждениях им оказывают профильную медицинскую помощь.

И конечно же, бывают удивительные истории спасения. Одно из последних происшествий, которое запомнилось: баллистическая ракета попала в жилой дом. Тогда погибли пять человек, но запомнилась история спасения одной женщины.

Когда мы работаем на завалах, мы используем минуты тишины, когда глушатся все двигатели, весь личный состав, кроме определенного, покидает место проведения работ. И оставшийся на завалах личный состав начинает подавать голосовые команды: "Есть кто живой?" и "Отзовитесь!". И во время такой минуты тишины мы услышали, что из-под завалов раздается голос. Начали поддерживать словесный контакт, локализовали место, откуда идет голос. И начали проводить аварийно-спасательные поисковые работы. Примерно два часа мы этим занимались.

И мы чудом, живой, через несколько часов после ракетного удара из-под завала извлекли женщину Юлию. Удивило то, что это по факту было чудо, определенное стечение обстоятельств и факторов женщину оставило в живых.

Она лежала прямо в своей кровати, потому что это было ночью. И на все ее тело лег металлический многотонный лист. И еще сверху ее засыпало бетоном. Но как-то так получилось, что этот металлический лист ее просто не раздавил. Когда мы ее достали, у нее не было ни единого перелома. Были только царапины, но все два часа, которые мы ее доставали, она с нами общалась.

Фронт от Днепропетровской области никуда и не девался

По фронту. Фронт возле Днепропетровской области в трех километрах, почти с самого начала войны. У нас есть такой район, как Никопольщина, Марганец, которые ежедневно подвергаются артиллерийским обстрелам, гражданское население, бывает и до 40 таких обстрелов.

Оккупанты с территории Энергодара "лупят" по гражданским, но не только по гражданским, но и по нашим подразделениям, бьют FPV-дронами, и они почти с самого начала войны там находятся. Да, с Покровского направления фронт приближается, к сожалению, но надеемся, что Силы обороны сдержат наступление. Фронт от нас никуда и не девался.

Я был на месте вражеского ракетного удара, когда число погибших достигло 46: до "полномасштабки" мы такого никогда не видели. История спасателя из Днепра Игоря

Но у человека такая природа, что он ко всему привыкает. Даже если посмотреть по нашему городу. Если прилетает ракета, то, что в городе произошел взрыв, ощущается там, на месте удара и на двух соседних улицах, если посмотреть дальше – город живет, работает, развивается. Люди привыкли, уже третий год войны. Но нехорошо, что некоторые игнорируют воздушную тревогу, даже если в воздушном пространстве нашей страны находятся беспилотники, – просто привыкли, вот и все.

Мы все привыкли к войне, но для каждого военного, для каждого спасателя, для каждого медика, для каждого полицейского, принимающего участие в боевых действиях, в ликвидациях вражеских обстрелов, самое главное, чтобы дома или хотя бы на другом конце телефона тебя кто-то ждал. У меня лично это моя семья. Мой сын, мои родители, мои близкие люди. И также это мои будние выходные – после суточных дежурств это спортзал, интересная книга и сон.